Хотя от выставки «дипломов» не ждешь единой направленности, работы выпускников школы этого года вполне укладываются в единую стратегическую линию. Художники позапрошлой выставки демонстрировали заметную политическую включенность и ангажированность, а на предыдущей – медитативность и изощренную визуальность как ответ на новую общественную ситуацию. Выпускники этого года в большей степени склонны препарировать повседневные практики, анатомию «частного» и «личного», которое мыслится тоже как политическое. Михаил Новицкий исследует маргинальную субкультуру реконструкторов, что вынуждает его в итоге обратиться к гендерной подоплеке властной архитектоники общества. Сходной проблематике посвящен проект Ульяны Быченковой: автор опросила своих соратниц по цеху об условиях их жизни и труда, правилах и стереотипах, которые им навязывает социум, а также записала пронзительный и очень человеческий монолог, в котором резюмировала собственные размышления и переживания. Дмитрий Лукьянов снимал жилые пространства новых районов и быт людей в еще не до конца обставленных квартирах. Сквозной мотив большинства его снимков – почти концептуалистская «пустотность». Одну из наиболее любопытных вещей представил Борис Кашапов. Автор, переживающий творческий кризис и не видящий путей дальнейшей самореализации, обращается за советом к художнику Ивану Бражкину (также переживающему период разочарования), и параллельно – к ряду специалистов, включая психолога и саентолога. Лейтмотив всех его проблем – невозможность игнорировать неприятие, нарастающее в обществе относительно современного радикального искусства и ощущение общего тупика, характерное для многих участников культурного производства. Кашапов при этом не в состоянии работать над дипломным проектом, в рамках которого он «документирует» свою ежедневную утреннюю зарядку. Оригинальный «проект о проекте» представил Семен Кац. Для иллюстрации «государственной монополии» на легитимную агрессию художник пытался пригласить на открытие выставки сотрудника полиции, чтобы тот произвел выстрел из табельного оружия, проблематизировав тем самым границы дозволенного за пределами искусства и внутри него. Символический «выстрел» ему удалось осуществить уже во время выставки в здании «Ударника».