На 54-й Венецианской биеннале современного искусства акценты оказались расставлены иначе. Тема биеннале, главенствовавшая ранее только в основном проекте, впервые на моей памяти была адекватно раскрыта не самим автором концепции «ILLUMInations» Биче Куригер, а кураторами и художниками национальных павильонов. Благодаря этому мы получили очень важное и цельное представление о современной ситуации в искусстве через сумму национальных проектов, отказавшихся от приоритета своих внутренних задач, а не из основного проекта в Арсенале. Каждый павильон и каждая страна словно стремились к объединению в несколько цельных и весьма убедительных групп, по крайней мере по формальным признакам и общим интенциям. Конечно, было бы преувеличением говорить о единстве, но не почувствовать близости национальных проектов друг к другу невозможно.

Наиболее представительной оказалась группа проектов «старой» Европы — национальные павильоны-гиганты Германии (ставший, к слову, обладателем главного приза), Франции, Великобритании, Австрии, Швейцарии и попытавшийся примкнуть к ним павильон России. Все они предпочли эффектную форму тотальной инсталляции и превосходно преобразовали пространство своих павильонов. Все проекты имели установку на эстетику, визуализацию идеи настолько последовательно, что даже острые социальные или политические темы растворялись в красоте формального решения, считываемого в первую очередь.

В павильоне Великобритании Майк Нельсон обращается к памяти, восстанавливая утраченную среду (в том числе повторяя инсталляцию, показанную впервые на 8-й Биеннале в Стамбуле) и исследуя ее воздействие на человека. Зритель оказывается в бесконечном пространстве заброшенного и полуразрушенного дома-склада с низкими потолками, кучей мусора и едкими запахами, где каждый фрагмент обстановки и отдельные предметы настолько утоплены в общей атмосфере разрухи, что создают скорее ощущение пустоты, которую могут заполнить любые воспоминания и ассоциации.

Томас Хиршхорн с проектом «Кристалл сопротивления» в павильоне Швейцарии создал целый лабиринт из знакомых каждому офисных и бытовых артефактов — от ушных палочек до крупной офисной мебели. Среди всего этого встречаются видео- и фотоработы, отсылающие к протестным, антиглобалистским темам, но для зрителя все это тонет в абсолютно формализированной инсталляции, все работает на общий эффект и не требует погружения в детали.

Знаменитый режиссер Кристоф Шлингензиф был выбран представлять Германию, но ушел из жизни из-за тяжелой болезни, не успев подготовить проект. Кураторское решение Сюзанны Гаэншеймер поразило и зрителей, и жюри своим грандиозным размахом, принеся павильону «Золотого льва». Здесь все и просто, и сложно, перегружено деталями и пусто. Зритель попадает в храмовое пространство, наполненное работами Шлингензифа разных лет, их поглощает театрализованная среда, которая и передает образ автора. Возникает ретроспектива не только творчества художника, но и его судьбы, и это кураторское решение воспринимается как справедливая дань уважения мастеру.

Павильон Франции своим звездным дуэтом художника Кристиана Болтански и куратора Жана-Юбера Мартена воплотил масштабную интерактивную инсталляцию «Шанс», которую сложно было бы представить в творчестве Болтански вне подобного тандема. Сохраняя эстетически выверенную для всего своего творчества атмосферу и обращаясь к традиционным темам жизни и смерти, художник привносит в нее гипертрофированную мощь, уходя от свойственной ему интимности и таинственности. Зритель попадает в механическое, практически индустриальное пространство, где ленты с изображениями лиц младенцев бегут во всех направлениях, создавая ощущение бесконечности движения человеческой жизни.

Пространство австрийского павильона не просто изменено, оно превращено в намеренно неудобное, давящее, клаустрофобическое. В нем художник Маркус Шинвальд исследует возможность существования человека в пространстве. Узкие стены, лабиринт, ощущение замкнутости и беспомощности — все это, как маленький глоток воздуха, прорежают редкие живописные и видео-работы автора. Но в этом подавлении свободы и личности экспозицией гораздо больше лирического, чем драматического.

В следующую группу, близкую по сути к первой, но несколько другой по форме, с менее четкими границами можно отнести павильоны Бельгии, Нидерландов, Японии, США, объединенный павильон Швеции, Финляндии и Норвегии и другие. Здесь, с одной стороны, также преобладают инсталляционные решения, но менее пространственные, с акцентом на экспозиционный характер в стремлении объединить в одном пространстве работы каждого участника в общее концептуальное решение.

США представили проект «Gloria» художественного дуэта Аллора и Кальсадилья, эффект и смысл которого выражены уже предваряющим перформансом — при входе стоит перевернутый танк, поверх которого установлена беговая дорожка, приводящая в действие мощные гусеницы военной махины. Каждые сорок минут на дорожку взбираются олимпийские чемпионы по бегу и ходьбе, чтобы исполнить привычную для себя работу. Внутри все также просто и понятно — статуя Свободы в солярии, орган-банкомат, пассажирские кресла-тренажеры. Тема военной мощи, агрессии и критика сверхдержавы — все выражено через интертеймент, но он в данном случае воплощен в строгих, громоздких и малоподвижных формах.

Павильон Бельгии демонстрирует так необходимые ему интернационализм, примирение и соединение всего ради торжества искусства. Тут и валлонец Анжель Вергара с фламандским куратором-художником Люком Тюймансом, и живопись с видео — все объединилось в спокойной идиллии, переданной через новостные видеосюжеты как недавних дней, так и отдаленного прошлого.

Нидерланды демонстрируют коллаборативный проект Гуса Бемера с участием множества художников, исследующих тему национального самосознания, и проблематику взаимодействия культуры и общества. Принимая во внимание сокращение государственного финансирования в области культуры в этой стране, наступившее через месяц после открытия биеннале, мы сталкиваемся с ярким подтверждением опасений.

Япония развлекает анимационной инсталляцией известной молодой художницы Табаимо, которая участвовала в позапрошлом проекте Роберта Сторра. Соединение зеркальной поверхности и движущейся картинки создает эффект невесомости, погружая зрителя в почти космическое пространство.

Особняком стоит в этом году мало кем замеченная Греция, которая своим минималистическим решением павильона, внутренне кричащим или безвольно тоскующим по долгожданному траншу от МВФ, была лишена возможности спрятать эти социальные реалии за пространственной чистотой. Формальное решение павильона этой страны, болезненно вскрывающей все нынешние проблемы Европейского союза, стало связующим звеном между двумя группами национальных павильонов с еще одной командой стран-участниц, представивших социально-политическое искусство. В эту категорию вошли как страны Восточной Европы (Сербия, Польша, Румыния) так и, например, Египет с Израилем.

В павильонах стран этой группы сильна рефлексия на внутренние национальные проблемы, на анализ собственной истории, на поиск своего пути. Так, израильтянка Сигалит Ландау повествует о непреодолимых трудностях арабо-израильского конфликта, а у египтян представлены видеоработы молодого художника Ахмеда Басионе, погибшего во время революционных выступлений в начале этого года на площади Каира. В польском павильоне израильская художница Яэль Бартаны в форме социально-политического манифеста, декларирующего создание фиктивной партии «Движение еврейского возрождения в Польше», ставит проблемы антисемитизма и ослабления еврейской диаспоры в этой стране, у румын соседствуют сразу три художника разных поколений — признанный мэтр Ион Григореску и молодые Анета Мона Киши и Лючия Ткачева, их работы собраны в одну инсталляцию, убеждающую, что новое поколение более сложно воспринимает влияние на искусство, а старое поколение находится под политическим давлением прошлого и диктует свои правила.

Но художники этих стран убеждают в том, что политическое и социально направленное искусство ищет новые формы проявления, решает задачи спокойнее и эстетичнее.

Павильоны некоторых стран, в особенности те, что появились впервые именно на этой биеннале или недавно открытые (Индии, ОАЭ, Китая, Мексики, Украины и т.д.), еще только ищут формы биеннальной презентации своего искусства. Им еще предстоит пройти этот путь, присмотреться к другим, а пока они выглядят не слишком убедительно (хотя есть и очень интересные проекты), не сумев выразить ни свою идентичность, ни общие тенденции искусства.

Биеннале отчетливо выявила тенденцию — национальные павильоны представлены сильнее, они составили единый проект, определяемый самыми простыми категориями красоты, философии и эстетики. И чтобы понять, будет ли у нее продолжение, нужно дождаться следующего смотра современного искусства в Венеции.

Фото ДИ: Ирина Сосновская, Сергей Денисов

ДИ №4/2011