Творчество художников, представителей эстетики взаимодействия, помещено в музейное пространство (ММСИ), но ряд эффектных проектов проходил в городской среде, месте рождения и существования подобного искусства. Презентация в музее объективизирует деятельность художников и предлагает рассматривать ее как отрефлексированное и глубоко прожитое событие. Возникают неожиданные эффекты. Скажем, на фасаде музея (то есть на границе выставочного пространства) был вывешен плакат группы «Irwin» «Пришло время для нового государства! Говорят, там возможно счастье». Статус этого высказывания как произведения искусства не сработал, и плакат был снят через несколько часов по просьбе городских властей. Это своего рода индикатор коммуникативной сложности, показатель возможностей выхода художника на связь с социумом. Преодоление социальной изоляции искусства продемонстрировал Павел Альтхамер: в одежде работников коммунальных служб художник и его помощники несколько дней убирали столичные улицы. Утверждая ценность внутреннего знания, но сохраняя художественную анонимность, они прямым действием переносили искусство в городскую среду.

Лиричный проект сделал Альберто Гарутти, соединив управление подсветкой Патриаршего моста с центром планирования семьи на Каширке. Свет загорался ярче, когда появлялся очередной новорожденный. Так он фиксирует биение жизни, теряющееся в механическом ритме столицы. Еще более масштабен проект, размещенный на башне ресторана «Пекин», изнутри она освещается вспышками в такт биения сердца художника Вадима Фишкина.

Но презентация «ядра» проекта помещена в стерильное выставочное пространство, что заведомо создает эффект отстранения и предлагает посмотреть на явление с определенной дистанции. Предполагается, что, будучи продуктом акционистского искусства, эти произведения обладают эстетической самодостаточностью и завершенностью, что позволяет говорить об авторах, объединенных в невозможное сообщество, как об особой художественной группе, далекой от профанации. Наивное революционное желание обратиться с искусством к массам привело если не к отрицанию этой возможности, то по крайней мере к выявлению трудностей на данном пути. И трудности эти не социального порядка, а скорее метафизического. Наблюдается общая тенденция к переоценке статуса и роли художника в такого рода искусстве, он сходит с пьедестала творца и занимает позицию наблюдателя или рядового участника инициированного им действия. «Понятие “художник”, — утверждает участница выставки Сучан Киношита, — слишком раздуто, в нем есть нечто претенциозное. Я предпочитаю такие понятия, как “музыкант”, “рабочий”, “танцовщик”».

Валерий Айзенберг, вместе с Константином Аджером продолжающий дело группы ESCAPE, представляет на выставке работу «Таблица». Это скрупулезный подсчет «внесенного вклада» в деятельность объединения каждым его участником. Художник Шимабуку ( Япония — Германия) рассказывает об опыте, который ему удалось пережить на улицах Москвы. Повстречав уличного торговца, он за символические деньги купил весь его товар. В своей работе художник рассуждает о смысле и назначении этих вещей, об их прошлой и настоящей жизни. Адриан Пачи, итальянский художник албанского происхождения, показывает в Москве видеоинсталляцию «Явление». На одном экране маленькая дочь художника исполняет народную албанскую песню, на другом припев подхватывают ее родственники, оставшиеся на исторической родине и никогда не встречавшиеся с девочкой.

Проблематика группы ESCAPE порождает вопрос, почему люди, занимающиеся коммуникативным искусством, приняли такое название. Свет проливает одна из акций художников: пригласив зрителя на встречу, они убегали от приглашенного. Документацией подобной акции является проведенная в Праге в 1970-е годы работа чешского художника Иржи Кованды. С позиции художественного это отстранение от детерминированности и предсказуемости, свойственных попыткам воспроизвести логику авангардистских акций. Сейчас, через довольно продолжительное время после первых экспериментов, это размежевание воспринимается прежде всего как намерение выйти из сферы эстетической логики в область непредсказуемости человеческого. «Невозможное сообщество» указывает на проблематичность коммуникаций, под различными углами рассматривает их сложности, и это делает данный процесс основательным и своеобразным течением в современном искусстве. Художники, сочетая множество технических приемов, разработанных представителями интерактивных направлений, преодолели заложенную в них коммуникативную эйфорию. Персональный диалог со зрителем, предполагаемый участниками сообщества, отличается от сложившейся практики постмодернизма. Отказ от холодности в пользу контакта с публикой, побуждение ее личностной заинтересованности. Анонимность художника сохраняется, но исчезает анонимность зрителя. Он обречен на соучастие, но это несколько иной вид коммуникации, нежели в традиционном перформансе. Участник акции вызывается «на диалог с самим собой». Он огражден от воли художника, его представлений о социальном и эстетическом.

Частью проекта «Невозможное сообщество» является и трехтомный каталог-исследование. Уже вышла первая книга, посвященная Программе ESCAPE. Готовятся к печати второй том, представляющий участников выставки, а также включающий глоссарий по теме, и третий — антология.

ДИ №6/2011