Александр Петлюра – художник, коллекционер, сценограф, режиссер и куратор – легенда авангардной моды. Коллекционируя практически все относящееся к советскому быту, он целенаправленно собирает «вещи с историей», «предметы кит-ча», «вещи- уродцы», «культурные оксюмороны» всех мастей, создающие особо объемное ощущение ушедшей реальности, приоткрывающие доступ в частные пространства быта и сознания человека. Из перешитых платьев, расписанных вручную праздничных туфель он составляет композиции, сменившие его весьма радикальные «некроромантические» натюрморты.

На рубеже 1990-х годов Петлюра начинает демонстрировать вещи, утратившие свое первичное назначение, на показах-перформансах, которые он называет «живыми инсталляциями», тщательно срежиссированными театрализованными «дефиле», где перед зрителями в яркой и эксцентричной форме «ревизируется история эпохи».

Художнику важен факт «социальной смерти» вещи; закончившим свой функциональный век бытовым предметам дается «новое дыхание». Включая в актуальный контекст, он использует их как «художественный материал» для своего исследования. Не случайно именно в начале 1990-х, когда вместе с пластом материальной культуры оказалась «выброшена» большая часть истории страны, Петлюре удалось реализовать прогремевший среди богемной и артистической Москвы (и не только) «амбициознейший и бесшабашнейший» проект – арт-коммуну «Заповедник искусств на Петровском бульваре» (1990–1995), благодаря чему художник сразу стал культовой фигурой московского андеграунда.

Петлюра искал большое пустующее помещение в центре города для более масштабной реализации его с Борисом Юханановым и Камилем Челаевым давней идеи – «Свободной академии искусств», где преподавались бы новые дисциплины: искусство перформанса, видеоарт, современные музыкальные практики. Первый год неформальная «Академия» действовала на территории центра Ролана Быкова. Новое место нашлось в расселенных корпусах бывшего имения знаменитого ресторатора XIX века Люсьена Оливье на Петровском бульваре,12.

«Заповедник искусств» стал местом притяжения «андеграундной фешн-культуры», существовавшей на стыке рок-сцены и клубно-сквотерского движения, сквот был самым крупным независимым пространством неформальной коммуникации тогдашней Москвы. Здесь жили и работали художники, музыканты, дизайнеры, модельеры и другие творческие персонажи, Петлюра приглашал всех, кто « мог дать новые знания для художников». Герман Виноградов, Екатерина Рыжикова, Алексей Тегин, Александр Осадчий, Сергей Жигло, Андрей Бартенев, дуэт «ЛаРе», Ольга Солдатова, Маша Цигаль, Аристарх Чернышев, Ростислав Егоров, Иван Максимов, Вячеслав Пономарев и мно-гие другие совместно формировали образ арт-пространства. Петлюра вспоминает: «У нас была позиция неучастия в московских выставках. Все, кто живут в коммуне, участвуют только в жизни коммуны и выставки устраивают только на территории коммуны»1. У каждого участника проекта была своя условная «кафедра», свои ученики и пространство. Петлюра занимался всем связанным с одеждой. Здесь постоянно проходили модные съемки, был открыт первый музей с коллекциями одежды, все-возможной обувью, шляпами; одевалась Жанна Агузарова, придумывался имидж Натальи Ветлицкой , группы «Моральный кодекс» и пр. «В то время в Москве никто не догадывался, что такое винтаж, что можно вещь перешивать или можно в чистом виде носить. У нас их приобретали только иностранцы, наши – никто, только когда мы перешивали вещи».

На протяжении почти пяти лет существования этого пространства центральными событиями были театрализованные мероприятия 28 сентября, посвященные дню рождения сквота, и 5 мая, в день рождения Пани Брони (Брониславы Анатольевны Дубнер, вместе с мужем Владимиром Абрамовичем оставшейся в расселенном доме, где расположилась арт-комунна), бессменной музы и модели Петлюры.

Шестидесятилетняя Бронислава гармонично вписалась в это альтернативное сообщество, по настоянию Петлюры начала рисовать. Первая принятая «худруком» работа – собственноручно подписанный «Медведь Олипинский», нарисованный карандашами и кропотливо раскрашенный акварелью. Ему предшествовал рисунок того же медведя, но представлявший собой контур старательно обведенной известной пластиковой олимпийской игрушки.

Новая социальная роль пришлась Брониславе по душе. Нарядные человечки, гуляющие в идеальных садах среди цветов, условные портреты людей, во множестве окружающие теперь Брониславу в ее новом мире, быть центром которого ей доставляло великое удовольствие.

Обязательные почти на всех ее персонажах головные уборы откликаются эхом ее детства, юности, нарядов ее матери ( на фотографиях та почти всегда в шляпке). Цветы и стрекозы ее первых работ – лейтмотивы ее ранних вышивок, выполненных специфической своеобразной гладью.

"Есенина Сергея», «Это маска Черномора», «Это маска Бартенева, он танцует, подражает клоуну», «Это маска Ивана Ивановича Зеленецкого, артиста», «Это слепой артист из Австрии, он поет и играет на гитаре», где в одном ряду исторические и литературные персонажи, знакомые, родственники. Образы телевизионных героев перемешиваются с образами людей, посещавших сквот.

Выставки работ Брониславы Дубнер были организованы в России, Германии, Австрии. Девять разносюжетных ее работ, выполненных в конце 1990- х – начале 2000-х годов , вошли в экспозицию  фундаментального  выставочного  проекта «НАИВ... НО» в Московском музее современного искусства, посвященного осмыслению феномена непрофессионального художественного творчества, его интеграции в актуальное искусство.

Бронислава стала источником вдохновения многих проектов Петлюры. Серии «показов моды» с Пани Броней в главной роли регулярно проходили на Петровском бульваре и затем на различных фестивалях по всему миру. Один из наиболее масштабных проектов – спектакль-перформанс «Снегурочки не умирают» по мотивам сказки А. Островского. Снегурочку играла Пан Броня в белом пальто, сшитом на известной советской фабрике. Коллекция предметов одежды людей разного социального положения диктовала и выбор персонажей – зверей, птиц, одетых в пыжиковые советские шапки. В 1991 году спектакль показывали во дворе на Петровском бульваре несколько раз – зимой, весной, затем летом, соответственно демонстрируя «сезонные» коллекции. В 1992 году его в сокращенном варианте играли на фестивале «Восток–Запад» в Потсдаме.

В 1994 году на фестивале «Steirischer herbst» в Граце (Герма-ния) был представлен балет «Белое облачко». Пани Броня соли-ровала в белых одеждах под абсурдистское музыкальное произведение на псевдонемецком языке, в основу которого легло ее собственное сочинение – песенка «Я белое облачко». В 1996 году на том же фестивале Петлюра совместно Б. Вольфом представил проект «Русская зона», включающий акцию «Я чемпион мира по мусору», и перформанс «Тирольские напевы», который он сделал из «местного материала» найденных в окрестности предметов   и одежды, показав зрителю «его собственную историю».         

Импульсом для создания проникновенного проекта «Семнадцать мгновений до весны» стал подаренный Петлюре диск с музыкой Таривердиева, не вошедшей в известный фильм. Для этого театрализованного действия в формате модного дефиле в течение двух лет Петлюра целенаправленно собирал кримпленовые платья 1970-х. На показе, посвященном столь ожидаемой после всех войн «весне человечества», эти платья возникали на подиуме в порядке от темного к светлому: сначала на моделях,чьи лица скрывали маски. Платья были преимущественно черные с мелкими редкими цветами, затем цветов становилось больше, общий тон менялся вплоть до самых светлых, целиком покрытых цветами платьев. Апофеозом был выход Пани Брони в образе «весны священной», окруженной детьми. Эти дефиле перемежались выходами персонажей в агрессивных «военизированных» костюмах. Голос диктора перечислял мировые войны и количество человеческих жертв, превращая действие в антивоенную акцию.

«Поскольку я делал показы с Броней, Лилипутами и Даунами, не все клубы, не все мероприятия мне подходили. Я выступал в этой нелегкой роли сознательно. Были жесткопрофильные фестивали с небольшими гонорарами, на них и ездил. Сейчас фестивали другие, да и гонорары тоже… То, что я делаю, не делает никто. Мы балансируем на грани галереи и театра».

Обновляясь и расширяясь к каждому следующему показу, обрастая новыми персонажами, «Семнадцать мгновений до весны» были показаны в 2000 году на фестивале «Public art in lower Austria» в Кремпсе (Австрия), затем в Москве и в 2001 году на первой биеннале в Валенсии в рамках выставки «Russian Madness» («Русское безумие») куратора Виктора Мизиано в сотрудничестве с Робертом Уилсоном. С известным американским авангардным режиссером, драматургом и скульптором Робертом Уилсоном Петлюра сделал выставку «Фронтальные ощущения» в Валенсии. Уилсон «собрал художников, которые работают в нестандартных понятиях, то есть не пишут картинки, а работают с предметами».

Петлюра выстроил масштабную инсталляцию, спускающуюся непрерывным потоком: на самом верху – свадебное платье, затем светлая праздничная одежда, которую сменяют повседневные платья и рубашки, нисходя к темным пиджакам и затем совсем черной одежде, выстраивая своеобразную «линию жизни» человека. «Для меня одежда – это своего рода литература, только вместо слов на каждой страничке – объект. Можно сделать книгу только про туфли, какими они были от начала века до конца. Но мне больше нравится не фактическая история, а субъективная. Вещи преображаются. Когда становятся чьими-то».

В московском клубе «Дом» Петлюра показал большой проект «Империя в вещах» из двенадцати частей, соответствующим темам-периодам, на которые художник субъективно делит всю советскую историю. Довоенный период «Шпионские страсти» – строгие мужские костюмы, портсигары в виде биноклей и зажигалки - пистолеты («перед каждой войной появлялись черные предметы и элементы в одежде, тяготеющие к милитаризму»). Тема «Мертвый разведчик», в которой «консервируется война», советские и немецкие каски, кожаные плащи, различные протезы, сапоги… «Салют победы », период сразу после войны – яркие ткани, разноцветные перчатки и обувь. Серия перформансов в течение года проходила с периодичностью раз в месяц, сопровождалась подробной видеодокументацией и фотографиями – своеобразными «живыми иллюстрациями к эпохам».

Вещи интересуют Петлюру-художника в первую очередь именно как «объекты, иллюстрирующие необъяснимый словами менталитет советского человека». «Инсталляция длиной в жизнь» – проект в Государственном центре современного искусства (2011). В том же году в Галерее на Солянке прошла персональная выставка «Позорище»; в Центре современной культуры «Гараж» – проект «Альтернативная мода до прихода глянца 1985–1995», кураторы которой трактовали альтернативную моду именно как моду советского подполья (2013). Масштабный перформанс Александра Петлюры в рамках той выставки «Мода от урода» воссоздавал его показы 1980–1990-х.

Знаменитую коллекцию чемоданов и дорожных сумок можно было увидеть на выставке «Путешествие с шиком и без» в 2014 году в ВМДПНИ, похожей на театральные декорации, а живописно выглядящие побитые молью вещи – в галерее «Граунд Песчаная» на выставке «Мир глазами моли» весной 2016 года в рамках проекта «Заземление-2», где Петлюра выступал как художник-перформансист, коллекционер и сценограф. Автобиографическую историю, рассказанную через предметы одежды, Александр Петлюра представил на выставке «ОбличьЯ. Больше, чем реальность», прошедшей в Санкт-Петербурге в Музее музыки (2016). В планах на 2017 год – несколько фестивалей и выставок.       

Своеобразная «реинкарнация» духа «Заповедника искусств» на Петровском – расположенный относительно недалеко от первого адреса – на улице Петровка, 28, корпус 2, «DK Petlura» – уникальное «мультипространство с галереей и костюмерной, ставшее домом для следующего поколения творческой молодежи и оплотом московского андеграунда. Театр, кино и другие формы синтезируются через общение современников, совместные проекты, знакомства и творческие практики».

В качестве материала постмодернистский художник может использовать что угодно. Артефакты культурного пласта создают картину мира, формируют уникальное поле самоидентификации. Собранное, структурированное, оно выступает как откровение. «Для меня существуют не вещи, а объекты. Я просто работаю, как в научно-исследовательском институте. Я беру вещи из прошлого и переношу их в будущее. Там они будут иметь новую ценность»9. Собрание архетипических представлений о мире, порядке и смене устремлений и представлений позволяют посмотреть на себя через универсальную человеческую историю со всем абсурдизмом, комизмом и трагичностью.

1. Из беседы автора с художником 3 августа 2016 года.
2. Арефьева Т. Работа в черном // Time Out Москва, июль 2005. С. 18–24.
3. Шульженко И. Утиль // Огонек, №32, 1991.
4. Из официального релиза «DK Petlura», февраль 2017 года.