Оставалось только найти того, кто меня встретит. Уже сидя на чемоданах, нашпигованных электроникой, увидел пост подруги, которая мерзла на стенде посреди Красной площади во время книжной ярмарки и просила кого-нибудь принести плед. Я люблю случайные добрые делишки: за положительной коммуникацией неизбежно следует награда – выброс серотонина, который помогает эмоциональной устойчивости и креативному трудолюбию. Привез плед, обсудили ее проекты, она посоветовала зайти в палатку «Ад Маргинем», где я разжился краткой историей новой музыки Ханса Ульриха Обриста и книгой «Новые соединения» директора Центра по изучению гражданских медиа в MIT Этана Цукермана. Летел на «Манифесту» в Цюрих и читал, как коммуникационные технологии трансформируют глобальный контекст. У Цукермана крайне оптимистичный взгляд на технологии, основанный на собственной практике, а в послужной список входят изобретение pop-up-рекламы (появление рекламного блока в новом окне браузера), создание новостной платформы Global Voices и формулировка теории «Милой кошечки цифрового активизма». Ему я тоже решил просто написать и через час получил ответ: Этан приглашал посетить его лабораторию и познакомиться с коллегами. Забегая вперед, скажу, с Этаном мы, к сожалению, так и не увиделись.

Приземлился я в Бостоне вечером 26 сентября за два часа до начала первых теледебатов Дональда Трампа и Хиллари Клинтон. Там я остановился у Хосе, 40-летнего эмигранта из Бразилии, который компенсировал малый размер пособия, выгуливая четыре раза в неделю собачку пожилой дамы из даунтауна. Его я нашел через couchsurfing. На следующее утро, размышляя, с кем бы увидеться, открыл соцсети и получил весточку с родины – Дмитрий Булатов рекомендовал написать Джо Дэвису. Мне даже в голову не пришло брать настолько высоко, но я опять просто написал. Вечером того же дня, с трудом веря в происходящее, я пил IPA с Джо Дэвисом и его другом, а они ставили песни «Звуки Му», спрашивая, знаю ли я эту группу.

Ночью я проснулся от того, что Хосе сидел на краю моей кровати и гладил рукой одеяло. Я достаточно опен-майндед, поэтому попросил его больше так не делать и проваливать спать, после чего спокойно уснул. В моей вселенной люди с пониманием относятся к взглядам других людей на жизнь. Но Хосе, по всей видимости, из параллельной вселенной, и спустя час ситуация повторилась, перейдя из категории забавных в пугающую. Из различных форм девиантного поведения я могу понять примерно все, пока человек не ставит свои аффекты выше личного пространства другого. В общем, я быстро упаковал чемоданы и уехал в хостел.

Эта история тронула Дэвиса. На следующий день он предложил мне спальник и место на полу в гостиной – прямо между сотнями анкет «Joe Davis Girlfriend», коллекцией фоссилий и микрофоном особой конструкции, созданным для легендарного проекта Poetica Vaginal, отстаивающего гендерное равенство в межпланетных коммуникациях. Большинство проектов, которыми я занимаюсь сейчас, родились благодаря этим дням, проведенным у Джо. Перед отъездом в Нью-Йорк я подарил ему игрушку, которую нашел на блошином рынке: Ant Hill – муравьиный паноптикон с тоннелями и прозрачной задней стенкой. В коробке находился сертификат, отправив который, можно было в ответ по почте получить живых муравьев. Идеальный пример реализации безумной идеи.

Следом три дня в Нью-Йорке – бейглы, Манхэттен, воркшоп по VR для детей в Бруклине, кутеж с Даней Васильевым, автором Crititcal Engineering Manifesto. В итоге проспал самолет. В Альбукерке меня встретил Ли Монтгомери, который на протяжении полутора месяцев заботился о культур-ном обмене. Он возил меня со своими студентами на выставку в Санта-Фе, знакомил с другими профессорами, брал на детский день рождения. Альбукерке не предполагает пешего перемещения. Кататься полтора месяца на убере невозможно даже с моей рокфеллеровской стипендией, а маши на нужна. Я быстро прикинул, что на эти деньги на craigslist можно купить мечту детства – минивэн. Идея встретила непонимание у грантодателей: сомнительное вложение средств, плохо вяжущееся с миссией культурного обмена. На помощь пришел профессор Ли: «Объясни, зачем тебе минивэн, ты же не просто хочешь кататься на нем, а это часть художественного проекта?» – намекнул он, хитро улыбаясь. «Да-а-а... конечно, это часть проекта, центральная его часть!» – ответил я, не растерявшись. На следующий день Дэвид Бейнинг, руководитель Arts Lab UNM, познакомил меня с приятелем, у которого на дворе в Санта-Фе стоял шикарный Chevy Van G20 1981 года. Он отдал минивэн бесплатно, нужно только заменить трансмиссию. Фургончик был в отличном состоянии, но очень грязный внутри, пах бензином и конюшней одновременно. Новая трансмиссия вместе с работой обошлась в 1500 долларов, и уже через неделю Вэн был на ходу. Бывший владелец со словами «это поможет хоть как-то доехать до Альбукерке» выудил из мусорного бака номерную табличку. Я отправился в путь.

Так родился проект The VR Van – передвижная платформа для спекулятивных воркшопов, цель которых – изобретение и визуализация инфраструктуры «Глобальной дружбы» в противовес глобальным проблемам. Лозунг проекта нарочито провоцирующий: «Demand Global Friendship», или «Требуйте глобальной дружбы». Название выполнило задачу привлекать внимание и быть пусковым крючком беседы. Чтобы направлять это внимание в творческое русло, я разработал специальные наборы для стоп-моушн анимации в VR. Global Friendship Workshops должны состоять из обсуждения проблем, нависших над нашей глобальной деревней, спекуляций на тему решений и визуализации этих решений в VR.

И тут случилось страшное... Я заехал в UNM рассказать профессору Монтгомери, как идет прогресс в работе над VR Van, показывал фотографии и листовки, агитирующие студентов принять участие в первом воркшопе. Ли поздравил меня, сказал, что обязательно придет на мероприятие и позовет своих студентов, затем поинтересовался, слышал ли я о Media Van группы Ant Farm. «Нет, не слышал. Я, конечно, знаю Ant Farm, мой преподаватель Алексей Шульгин показывал нам проекты Media Burn и Cadillac Ranch, а что за Media Van?» – спросил я насторожившись. «Это проект 1971 года, очень похож на твой, посмотри на YouTube». В отвратительном настроении я поехал домой. Трудно переварить мысль, что я две недели, не вылезая из гаража, занимался проектом, который похож на тот, что уже сделала легендарная американская группировка. Прибежав домой, включил запись лекции, в которой рассказывается про Media Van. Проекты действительно были очень похожи, только технической новинкой Ant Farm вместо VR была камера Sony Portapak и уровень проработки у них был на порядок выше моего. Но больше всего меня поразила история о происхождении имени группы Ant Farm. Это было одно из тех странных совпадений, которые повергают в ступор. Оказалось, что это название странной вещицы, придуманной в 1953 году – пластикового домика для муравьев, оригинальной версии игрушки, которую я месяц назад подарил Джо Дэвису...

И что теперь? Отменить все? Я решил не изменять традиции и снова просто написать. Нашел электронный адрес Чип Лорда (участника группировки Ant Farm), написал длиннющее письмо, начи-навшееся с того, как я подарил Джо Дэвису непонятную игрушку, и заканчивающееся тем, что я не знаю, что теперь делать с VR Van. Уже на следующий день Чип Лорд советовал смело делать свое дело поверх имеющейся истории: «В мире достаточно места для многих вэнов, особенно когда речь идет о дружбе, пересекающей границы, это очень важно», – приободрил он и прислал в придачу контакты галерей и художников, с которыми рекомендовал встретиться на моем пути.

Итак, VR Van напичкан всей необходимой техникой, полки забиты наборами для проведения Global Friendship Workshops, на медиасервере записаны гигабайты VR документации моего путешествия: школьники в Бронксе, бостонские кампусы, пикник на крыше рокфеллеровской высотки, разговор с полицейским, тормознувшим меня за превышение скорости (с номерами из мусорного бака). Первый воркшоп провел, не выезжая из Альбукерке в Arts Lab UNM университета, которому я многим стал обязан. За неделю до воркшопа ходил по студенческому городку и раздавал листовки, агитирующие поучаствовать в исследовании вопросов глобальной дружбы. На мероприятии собралось 15 человек, одной из участниц была Айртон Чапман, художница с большим опытом в стоп-моушн-анимации, которую посоветовал Чип Лорд. Вместе мы разработали концепцию «Цифрового Робин Гуда» – систему ботов, которая участвовала бы в различных нелегальных и алегальных онлайн-заработках (например, использовали мощности чужих компьютеров для добычи криптовалюты), а полученную прибыль рассылала в благотворительные фонды и адресно нуждающимся в помощи. Итак, механика проекта обкатана, отправляюсь в путь. Первая запланированная остановка – Гранд-каньон, дорога простая, однако преодолеть ее одним махом не удалось. Разрушенная ярмарка посреди пустыни с работой Кита Харинга внутри спутниковой тарелки, кратер упавшего метеорита и другие красоты, встреченные по пути, привели к тому, что ночь застала нас в 180 милях от Гранд-каньона.

Мы направились в Вегас.

С 20 до 22 лет моим единственным источником дохода был покер. Спокойный характер позволял с успехом извлекать прибыль из положительного математического ожидания на длинной дистанции, не впадая в расстройство из-за кратковременных страйков. Игра в покер съедает все время, и, кроме того, в стране, где азартные игры запрещены, требует постоянного пребывания в неблагоприятной среде. Несмотря на финансовый успех, я бросил это дело. В общем, в Вегасе мы отправились прямиком в Bellagio, выиграли несколько сотен и сняли номер. Переночевав в комфорте, выдвинулись в Лос-Анджелес, где нас ждали в офисе Derivative – разработчиков среды визуального программирования TouchDesigner. В Маленьком Токио я провел уличную акцию VR Van, раздавая прохожим очки с записями из медиаархива и рассказывая о грядущей глобальной дружбе. Затем отправились в Сан-Франциско в галерею Artists Television Access, существующую с 1980-х, где меня ждал Крейг Болдуин, хранитель архива пленок, организатор множества программ и энтузиаст своего дела. В галерее местная художница готовилась к перформансу: стояла в витрине лицом к улице, а ее помощник каждые полторы минуты (статистика преступлений на сексуальной почве в США) вешал на художницу камни, обвязанные веревками. Перформанс длился шесть часов, испытание серьезное. А мне на следующий день предстояло распахнуть двери VR Van у входа в галерею и провести четырехчасовую сессию. Мероприятие прошло на ура. Нельзя придумать место, где минивэн, внутри которого происходит что-то интересное, будет более понятной коммуникацией, чем в Калифорнии, колыбели движения хиппи.

На следующий день предстоял нелегкий путь через горный перевал в Неваду. Мой заботливый хост Ли Монтгомери настойчиво писал, что перебираться там на колесах без цепей категорически нельзя. К тому моменту в кармане оставалось около 70 долларов, которых с трудом хватало только на бензин. С одной стороны, плюнуть на безопасность и поехать напролом было бы «so Ildar», с другой – воображение рисовало скользящий по льду навстречу пропасти трехтонный фургон с кучей оборудования и подающим надежды молодым художником внутри. Как всегда, выручили протезные знания Глобальной сети: выяснилось, что состояние дорог в горных регионах постоянно мониторится датчиками и камерами. По моим расчетам выходило, что к четырем часам дня дорога уже не будет опасна, и я направился на север. Стояла замечательная погода, я уверенно двигался к цели. Несмотря на 1982 год выпуска минивэна, система кондиционирования и печка работали. Но через час-полтора что-то произошло с радиатором, в салон через воздуховоды начал поступать едкий дым. Вокруг горы, снежные пролежни, до последней точки маршрута три часа езды. Печку я выключил, несмотря на минусовую погоду за бортом, но дым продолжал сочиться в салон. Открыл окна. Быстро ехать в минус десять с открытыми окнами то еще удовольствие. На ходу замотался в спальник. Организовал нечто наподобие перчаток из шорт. Стиснул зубы и ехал, ехал, ехал. Хорошо хоть хваленый горный перевал оказался на деле немногим сложнее дороги из Петербурга в Коробицыно.

В Неваду я добрался около полуночи. Джефф Рей, у которого я остался переночевать, отпоил меня супом и отправил в горячий душ. Дальше был замечательный Global Friendship Workshop – участвовало несколько команд, общей темой выбрали Coexistence. К сожалению, воркшоп пришлось закруглить к трем часам дня, чтобы я успел перебраться через перевал в безопасное погодное окно. Минивэн за ночь не починился, и денег в кармане не прибавилось. Преодолев перевал, понял, что порядком надышался этими испарениями, самочувствие ухудшается, за окном темнеет, и до Сан-Франциско не доехать. Тут – бинго! вспомнил про обещание заехать к серферу на ферму на севере Калифорнии (в два раза ближе, чем до Сан-Франциско). Около полуночи был у него, мы травили байки, прыгали на батуте, а как рассвело, бегали по ферме и играли в пейнтбол. В шесть утра с улыбками и объятиями попрощались, я подарил всем участникам по фирменной футболке VR Van. В аэропорт я добрался вовремя, оставил минивэн на парковке, сфотографировал на память дорогого железного товарища. Мой друг Ли Монтгомери сказал: «Ты очень стараешься быть интересным для других и не сильно заботишься быть заинтересованным самому». Эта простая мысль – главное, что я извлек из этой поездки. Не считая того, как полезно просто писать письма.