Куратор Кристин Масель разбила основной проект 57-й Венецианской биеннале «Да здравствует живое искусство!» (Viva Arte Viva) на девять «транспавильонов» с универсальными общими темами. Сергей Гуськов выбрал 22 участника выставки, которых нельзя проглядеть, и сформировал из них свои павильоны, темы которых куда конкретнее.
ПОЧТИ РОССИЙСКИЙ ПАВИЛЬОН
Халле Тенгер
Турецкая художница, уже объездившая многие важные точки на мировой карте: регулярные выставки – от родного Стамбула и далекого Сан-Паулу до суперпрогрессивного Кванджу и первой роттердамской «Манифесты», наконец попала в основной проект Венецианской биеннале. В нашей стране она практически неизвестна, хотя именно в российском контексте кажется очень понятной и родной. Визуально инсталляции Тенгер напоминают работы Вадима Захарова и Ирины Наховой. Как и Андрея Филиппова, ее интересуют национальные мифы. Турецкое общество, воспрявшее с окончанием османской эры, создавало их крайне интенсивно. Чего стоит только ее инсталляция 1990 года «Школа Сикимден Ашша Касимпаша» (эта фраза означает «Теперь мне все равно», правда, в более грубой форме): сабли нависают над чаном с красной жидкостью. она демонстрирует агрессивную сущность национализма и мачизма – работа посвящена убитой турецкой феминистке Бахрие Учок. Но Тенгер способна и на предельно герметичные художественные высказывания, практически акции «Коллективных действий», живи они на берегах Босфора. Именно такое видео показано на биеннале: «Воздушные шарики на море» (2011).
Хале Тенгер. Воздушные шарики на море. 2011. 7-канальная видеоинсталляция. Фото: Andrea Avezzù / La Biennale di Venezia
РУМЫНИЯ
Чиприан Мурешан
Видео, фотография, графика – сорокалетний румынский художник разнообразен по форме, но довольно однообразен по содержанию. Главная тема – постсоветское: реалии Восточной Европы, культ потребления после краха «реального социализма», память о дисциплинарных практиках, пионеры в красных галстуках, солдаты и православие. По-детски непосредственная самоэкзотизация делает его популярным на западе и узнаваемым на пространствах бывшего СССР – ну кто тут такого не делал! Цитирующий Каттелана и вспоминающий о временах пятилеток Мурешан напоминает известный типаж русского художника, желающего «свалить» куда подальше и продолжающего рассказывать об ужасах родины. На Венецианской биеннале он вспоминает о годах обучения в университете изящных искусств города Клуж.
Чиприан Мурешан. Без названия. 2009. Рисунок. Фото: régine debatty / Flickr
ПАВИЛЬОН КАРЬЕРНОГО РОСТА
КАНАДА
Канангинак Пютугук
Он инуит, он уже умер (в 2010 году), а его имя известно далеко не всем даже в Канаде, где он родился и прожил всю жизнь, как верно замечает берлинский журнал Sleek. Такие «пропавшие с радаров» художники, развивает мысль германское издание, крайне выгодны организаторам биеннале, особенно кураторам (как, впрочем, и критикам): для карьеры полезно не только открывать новые имена, но и извлекать из забвения старые. При этом он представитель крупной художественной династии. Пютугук больше известен печатной графикой и рисунками, но также занимался, например, скульптурой. У него характерный «наивный» и «декоративный» стиль, близкий к иллюстрации, который в сфере современного искусства очень часто воспринимается как непрофильный материал. У Кристин Масель, напротив, художник представлен равным авторам вроде Филиппа Паррено и Анри Сала.
Канангинак Пютугук. Без названия. из серии рисунков. 2006–2010. Фото: Andrea Avezzù / La Biennale di Venezia
АЛЖИР, ФРАНЦИЯ
Кадер Аттиа
Лауреат премии Марселя Дюшана за 2016 год, Кадер Аттиа предпочитает скульптуру и инсталляции, но иногда использует видео и фотографию. Художник чаще выступает на небольших биеннале второго ряда (Шарджа, Лион, Ливерпуль, гавана, Киев, Москва, Салоники, Марракеш, Дакар, Кочи) и устраивает выставки в модных институциях (KW в Берлине, Бейрутский арт-центр, Moderna Museet в Стокгольме, Witte de With в роттердаме и Checkpoint Helsinki). Хотя на крупные площадки он также не раз попадал («Документа» в 2012-м, Сиднейская биеннале в 2010-м и спецпроект «Линии разлома» на 50-й биеннале в Венеции). Последовательное движение от проекта к проекту сделало его востребованным и известным художником. Этому же способствует его фирменный стиль: сочетание постминималистской, или «сухой», документальной эстетики с остросоциальными темами вроде вечно горячей ситуации на Ближнем Востоке.
Кадер Аттиа. Нарративные вибрации. 2017. Инсталляция, смешанная техника. Фото: Andrea Avezzù / La Biennale di Venezia
ПОЛЬША
Агнешка Польская
Если вы увидите роскошную, летящую по просторам космоса пепельницу с дымящимся окурком, знайте, это Агнешка Польская. Художница родилась в 1985 году. Обитает, как и большинство европейских художников, в Берлине, но уже активно покоряет выставочные площадки по всему миру, например, московский «гараж», нью-йоркские New Museum и MoMA, Музей современного искусства в Варшаве. Нынешняя биеннале для Агнешки Польской не первая, до этого были Стамбул, Кванджу и Сидней. Занимается она фотографией и видео, что немудрено, ведь мастером в берлинском университете искусств у Польской была одна из самых именитых видеохудожниц современности – Хито Штейерль, а кто у нее учился, тот не пропадет.
Агнешка Польская. Моя маленькая планета. 2016. Видео
ЕГИПЕТ
Хассан Хан
Как и многие другие ближневосточные авторы, живущий в Каире художник Хассан Хан продолжает многовековые музыкально-танцевальные традиции региона. Впрочем, в отличие, например, от другого египтянина Ваэля Шавки, который использует в своих перформансах аутентичные инструменты и старинные исполнительские жанры, Хан больше ориентируется на совре- менность. за свою саунд-инсталляцию на Венецианской биеннале художник получил «Серебряного льва».
Шимабуку. Снежные обезьяны Техаса – Помнят ли снежные обезьяны заснеженные горы? 2016. Видеоинсталляция. Фото: Andrea Avezzù / La Biennale di Venezia
РОССИЯ
Таус Махачева
При упоминании дагестанской художницы Таус Махачевой в памяти всплывают кодовые выражения «постколониальная теория» и «ориентализм». Но самым главным персонажем ее проектов оказывается юмор. Для своей ретроспективы в Махачкале художница наняла рыночных зазывал, благодаря которым выставочный зал Союза художников наполнился растерянными горожанами, спрашивавшими друг друга: «Что происходит?» Памятна включающая видео и фотографии работа Махачевой «Быстрые и неистовые» (2011): она покрыла джип мехами разных животных, вызвав небывалый ажиотаж на авторынке и пристальное внимание других участников дорожного движения. Впрочем, в Венеции Махачева решила показать очень серьезную работу – видео о канатоходце, переносящем через кавказскую пропасть все самые значительные живописные шедевры из местного музея. Но совсем без шуток не обошлось, и она утопила лодку в ходе перформанса, показанного в Арсенале.
Таус Махачева. Байда. 2017. Перформанс. Фото предоставлено художницей
АВСТРИЯ
Франц Вест
Умерший пять лет назад австрийский художник под конец жизни пережил второе рождение. В конце 2000-х критик Давид рифф написал о нем, что он «один из тех старичков, чье творчество недавно вновь стало модным». Во многом это совпало с рождением постинтернетэстетики и с возвращением интереса к материальности в искусстве после десятилетий засилья «незрелищности» и политического активизма. До этого Вест успел поучаствовать в шести Венецианских биеннале (1988, 1990, 1997, 2001, 2007, 2011) и двух «Документах» (1992, 1997). Основа его творчества – скульптуры из бумаги, пластика, алюминия. Вначале они были небольшими, но со временем все росли и росли. Впрочем, это скорее антискульптура, издевательство и подтрунивание над классическим медиа. Искусство Франца Веста – пример, как можно работать в заезженных вдоль и поперек техниках, оставаясь тонким, ироничным художником.
Франц Вест. Qwertz. 2001. Скульптуры. Фото: K. Siereveld / Wikipedia
ПАВИЛЬОН ЛАНДШАФТНОЙ АРХИТЕКТУРЫ
ДАНИЯ
Олафур Элиассон
Этот художник в представлении не нуждается, он широко известен даже за пределами профессионального сообщества. Элиассон давно добился славы фокусника: он может пустить по залам галереи горную речку или покрыть пол застывшей лавой, в общем, перенести в выставочные пространства специфические ландшафты родины его предков – Исландии. Его визитной карточкой стали величественное ослепляющее солнце в турбинном зале Tate Modern и тающие массивные куски льда, напоминающие, что время идет, надо спешить. В своей мастерской Элиассон создал полусемейную структуру вроде офиса ИКЕА, где все не только работают (для таких масштабных проектов требуется много помощников), но и прекрасно проводят время – разительное отличие от обычной эксплуатации художниками-звездами «подмастерьев». На Венецианской биеннале команда Элиассона занимается гуманитарной помощью: мигранты и беженцы под руководством автора создают светильники для личного пользования.
Олафур Элиассон. Зеленый свет – художественный воркшоп. 2017. Фото: Andrea Avezzù / La Biennale di Venezia
БРАЗИЛИЯ
Эрнесто Нето
Ярый защитник экологии и адепт психоделических опытов Эрнесто Нето строит инсталляции, близкие к архитектуре. Натуральные материалы (в основном камень и дерево), кусок льда (в жару), сплетения веревок, напоминающие о том, что мы не единственные творцы на этой планете, есть еще, например, пауки – делают авторский стиль узнаваемым. основная задача Нето – изменить через архитектуру (и не только через нее) человеческое сознание, выявить скрытые способности, о которых их обладатели пока что не знали. В Венеции художник выстроил посреди Арсенала здоровенный шалаш, «заселил» его индейцами Амазонии, которые раскрашивают посетителям лица тайными знаками, обсуждают проблемы коренных народов, пьют аяуаску и проводят очистительные сеансы во благо искусства и человечества. Еще одно достоинство его работ – приятный и экологичный внешний вид (на заметку институту «Стрелка» и всем тем, кто занимается реновацией московских парков и зон отдыха).
Эрнесто Нето. Cвященное место. 2017. инсталляция, хлопок, джут, дерево, фанера, фильтр для воды, почва, песок, приборы, керамические вазы, растения, фотографии, смешанная техника. Фото: Andrea Avezzù / La Biennale di Venezia
ПАВИЛЬОН ПЕРВИЧНЫХ ФОРМ
США
Шейла Хикс
Искусство живущей в Париже американской художницы Шейлы Хикс не так уж давно в исторической перспективе стало конвенциональным для музеев современного искусства и биеннале. Она делает объекты, которые часто довольно условно называют гобеленами. В действительности это что-то на пересечении плетения, вышивки, скульптуры и инсталляции. Когда Хикс начинала работать, художницы-феминистки прорубили окно в мир художественного мейнстрима, доказав, что речь идет не просто о рукоделии, а о техниках, которые ранее были исключены патриархальным миром, выведены в область «несерьезного», так же как и сами женщины. В то же время произведения Хикс наследуют богатой и разнобразной традиции от уильяма Морриса с его «Движением искусств и ремесел» к (пост)минимализму.
Шейла Хикс. Восхождение по ту сторону цветных земель. 2016–2017. инсталляция, смешанная техника, натуральные и синтетические волокна, одежда, шифер, бамбук. Фото: Andrea Avezzù / La Biennale di Venezia
США
Лилиана Портер
Родившаяся в Аргентине, но давно живущая в США художница Лилиана Портер показывает на Венецианской биеннале работу 2014 года про маленького человека с топором. Он занят тем, что рубит все в мелкую пыль. Портер демонстрирует в некотором смысле первый этап художественной деятельности, схожий с алхимическим растворением (solve), за которым должна пойти возгонка (coagula).
Лилиана Портер. Человек с топором и другие короткие ситуации. 2017. инсталляция, смешанная техника. Фото: Andrea Avezzù / La Biennale di Venezia
КИТАЙ
Гуань Сяо
Китайская художница работает на стыке видео и скульптуры, исследует историю искусства и современность. Российским зрителям она знакома благодаря выставке «гиперсвязи» в ММОМА, стратегическому проекту V Московской международной биеннале молодого искусства под кураторством Жуана Лайа. В 2015 году сайт Artsy признал ее художественную деятельность прорывом года. Видео 2013 года, которое Гуань Сяо демонстрирует на биеннале, посвящено статуе Давида. Шедевр Микеланджело оказывается в самых разных географических точках, ведь, как нас учил еще Вальтер Беньямин, аура у оригинала пропадает и расползается по всему миру, вселяясь в миллионы копий.
Гуань Сяо. Давид. 2013. 3-канальное видео. Фото: Guan Xiao / Kraupa-Tuskany Zeidler, Berlin
ПОЛЬША
Алисия Кваде
Польская художница Алисия Кваде живет в Берлине, где мастерски создает инсталляции. Обычно это минималистичные объекты или сочетания объектов, с помощью которых она иногда разыгрывает зрителя. В царстве иллюзий, которое возводит художница, один из главных элементов – зеркала. Как ехидно замечают в берлинском журнале Sleek, ее работы служат идеальным фоном для селфи. Так и произошло на биеннале, где ее скульптуры-шары стали излюбленным местом для отдыха – и, естественно, селфи.
Алисия Кваде. WeltenLinie. 2017. инсталляция, смешанная техника, сталь с порошковой окраской, зеркала, камень, алюминий, дерево, окаменелое дерево. Фото: Andrea Avezzù / La Biennale di Venezia
ГЕРМАНИЯ
Франц Эрхард Вальтер
Получивший приз Венецианской биеннале, «золотого льва», немецкий художник Франц Эрхард Вальтер позиционируется организаторами выставки как один из самых радикаль- ных авторов ХХ века. Зрители могут просто насладиться его стенными конструкциями, слова тут не нужны.
Франц Эрхард Вальтер. Работы 1975–1986 гг. Фото: Andrea Avezzù / La Biennale di Venezia
ПАВИЛЬОН ИМЕНИ ВИКТОРА МИЗИАНО
СЛОВЕНИЯ
Вадим Фишкин
«Любимый художник Виктора Мизиано» – это определение прилепилось к Вадиму Фишкину в начале 1990-х и как бы все еще связывает его с Москвой, хотя он давным-давно здесь не живет. Его редкие появления в тех или иных проектах в россии, будь то петербургская «Манифеста», «удел человеческий» или «Невозможное сообщество», скорее подчеркивают своим международным характером, насколько он стал Другим для московской художественной сцены, к которой когда-то принадлежал. Теперь не только Любляна для него новый дом, но и сам он гражданин мира, балансирующий в своих работах между технологической эффектностью и выверенным жестом.
Вадим Фишкин. Кофе и чернила. 2012. инсталляция, проектор, бутылка чернил, чашка. Фото: Вадим Фишкин / Galerija Gregor Podnar, Berlin
ТАЙВАНЬ
Ли Мингвей
Тайваньский художник живет в США. В 2016 году он участвовал в последней выставке Виктора Мизиано «Не кажется ли тебе, что пришло время любви?» – второй части «удела человеческого», многолетнего проекта-исследования российского куратора. Ли Мингвей работает с «эстетикой гостеприимства»: создает ситуации и пространства, где посетители могут просто быть, от них ничего особо не требуется, художник же предлагает условия, в которых им бы было комфортно. Для проекта «гостиная» (2000) он буквально построил гостиную в Музее Изабеллы Стюарт Гарднер (Бостон): стол, диваны, растения, книги – можно сидеть и отдыхать. Во многом это развитие «эстетики отношений», в которой зритель не просто смотрит, но и участвует в произведении. В случае Ли Мингвея это участие сводится к неуловимому оставлению следов. В проекте «Путешественники» (2010) зрители заносят в специальные блокноты детали своих путешествий, их дополняют следующие посетители, получается история, состоящая из отрывков жизней разных людей.
Ли Мингвей. Проект о починке. 2017. интерак- тивная инсталляция, смешанная техника, стол, стулья, нитки, швейные принадлежности. Фото: Andrea Avezzù / La Biennale di Venezia
КАЗАХСТАН
Елена Воробьева и Виктор Воробьев
Художники, обращающиеся к теме постсоветского, Елена и Виктор Воробьевы, родились соответственно в Туркменистане и Казахстане, куда их предки переехали из россии, ныне проживают в Алматы. Представляют они часто не Казахстан, а некую общую Среднюю Азию – социально-исторический конструкт, порожденный экспериментом по созданию советского человека. На Венецианской биеннале 2005 года они участвовали в групповой выставке в павильоне Центральной Азии, художественным руководителем которого был Виктор Мизиано. Через десять лет он же курировал их ретроспективу в Музее искусств им. А. Кастеева (Алматы). В Венеции они выставили спящего художника, ироничный текст над головой которого призывал зрителя к бдительности: «Когда эта спящая глыба зашевелится, протрет глаза и встанет как бы “по нужде”, вот тогда не пропустите момента, результатом его усилий может оказаться шедевр».
Елена Воробьева, Виктор Воробьев. Художник спит. 1996. Инсталляция, смешанная техника. Фото: Andrea Avezzù / La Biennale di Venezia
ПАВИЛЬОН ЖИЗНИ
ХОРВАТИЯ
Младен Стилинович
Еще один умерший классик, Младен Стилинович, известен широкой публике двумя произведениями. В серии фотографий «Художник за работой» (1978) автор лежит в кровати, укрывшись одеялом, и переворачивается с боку на бок. Его аппликация на ткани с фразой «Художник, который не говорит по-английски, – это не художник» (1992) уже стала классическим образцом восточно-европейского искусства. Самым доступным образом он продемонстрировал реалии неофициальной художественной сцены социалистического блока и ее постсоветского продолжения. общими для всех были английский язык, ставший lingua franca интеллектуального сообщества, и искусство, переходящее в жизнь. искусство в понимании таких художников, как Стилинович, не просто профессия, стоящая особняком от всей остальной жизни – нет, искусство это и есть каждая минута жизни художника. Возможно, Стилинович больше всех соответствует слогану биеннале «Viva Arte Viva».
Младен Стилинович. Художник за работой. 1978. Фото: mladenstilinovic.com
РОССИЯ
Ирина Корина
Художница стала тайным классиком российского искусства. По темпераменту Корина ближе к флегматикам: она не сильно стремится, чтобы ее работы увидели все-все-все. При этом, если Ирину спрашивают, всегда очень подробно рассказывает о своих произведениях и их предыстории, проводит экскурсии, отвечает на любые вопросы. очень хорошо понимает, что и зачем делает. Корина выхватывает неуловимые для большинства людей свойства окружающей нас городской среды: какие-то веточки, пластиковые стены, тяжелые шторы, причудливые постройки, сочетание несочетаемых элементов. И когда зрители видят, как умело художница собирает из этих драгоценных находок свои великолепные инсталляции, сразу же хватаются за голову: «Как же мы этого раньше не заметили!»
Ирина Корина. Благие намерения. 2017. Сайт-специфик-инсталляция, смешанная техника. Фото: Andrea Avezzù / La Biennale di Venezia
ПАВИЛЬОН ДЖОНА УОТЕРСА
Джон Уотерс
Скандально известный кинорежиссер 71-летний Джон уотерс заслуживает отдельного упоминания. Мастер дурного вкуса и король кэмпа стал знаменитым на ниве киноиндустрии, попутно прославив легендарного драг-квин Дивайна, а вместе с ним и всю актерскую команду своих первых фильмов, которая получила название Dreamlanders, «Жители страны грез». Уотерс давно вовлечен в мир современного искусства: работает с фотографией и скульптурой, создает коллажи и инсталляции. В 2004 году ретроспектива его работ прошла в нью-йоркском «Новом музее», а в 2018-м планируется новая большая выставка в его родном Балтиморе. Помимо занятий собственным творчеством он поддерживает других художников. В 2011 году уотерс был куратором коллективной выставки в Walker Art Center (Миннеаполис). «я против искусства для людей», – заявляет он. Кто бы сомневался! Уотерс не может жить, не нанеся очередной громкой пощечины общественному вкусу.
ДИ №2-2017