|
|
Вариантов будущего искусства, связанного с адаптацией и использованием нематериалистического знания, несколько. Тот, который будет предложен здесь, представляется мне, автору, чье мнение может не совпадать с мнением редакции, сейчас самым интересным. Если верить в эволюцию искусства и вспоминать историю стилей, а также историю искусства до истории стилей, то можно обратить внимание, что развивается оно, в том числе, от конкретного к абстрактному, путем отсечения ненужного. Отсекли уже немало, но, согласно последним экологическим концепциям, прежде чем выбросить что-то ненужное, стоит проверить, нельзя ли его переработать во что-то полезное.
В начале XX века в искусстве уже предпринимались попытки переосмыслить и утвердить нематериалистическое знание и ненаучную мысль, иногда даже довольно успешно, но в целом, в послевоенном искусстве эта концепция провалилась, и единственным прогрессивным методом познания, на котором основывалось искусство того времени, стал научный, основанный на диалектическом материализме. И пришлось ждать еще пару десятилетий, прежде чем появился эпистемологический анархист Пауль Фейерабенд, готовый выступить против научного метода, попрощаться с разумом и объяснить, каково место науки в свободном обществе (спойлер: совершенно другое, чем в том, в котором мы живем сейчас). Эта лазейка ускользания от диктатуры материалистического знания до сих пор кажется довольно важной, подчас не менее, чем влияние теософии на абстрактную живопись в начале прошлого века. Несмотря на то что нематериалистическое знание оказалось дискредитированным диктаторскими режимами прошлого, сейчас, когда открытия в области квантовой физики звучат как сказки, альтернативные научным методы познания закономерным образом утверждают свою власть в описании современности средствами искусства. С тех самых пор, когда Малевич выходил за 0-1, а единственным, что украшало стены мастерской Пита Мондриана, был портрет елены Блаватской, утекло много воды. Но дело великих метафизиков от искусства живет и вышло на новый уровень в сотрудничестве с научными открытиями.
В 2009 году на Венецианской биеннале павильон Северной Ирландии представляла художница Сьюзан Маквиллиам. Ее исследования в области паранормальных феноменов основаны на результатах научных опытов и экспериментов, основная часть которых была предоставлена университетом Дьюк. Художница знает, на какое максимальное расстояние был совершен зафиксированный факт телекинеза, каков был примерный объем эктоплазмы, измеренной приборами в рамках сеанса столоверчения, какая разница в децибелах у медиума, говорящего своим голосом и голосом посетившего его духа, на сколько градусов ниже температура на листе голубого цвета, чем на листе красного, и еще много чего об измерении того, что измерять не принято. В проекте Flammarion, снятом для биеннале, она исследовала природу знаменитой надписи, появившейся на стене во время сеанса столоверчения, проведенного в 1931 году Томасом Гамильтоном. Процесс, произошедший во время сеанса, называется проявлением телеплазмы. В фильме художницы полностью воссозданы интерьеры и условия того сеанса. Специально приглашенные поэт, медиум и исследователь полтергейстов дают комментарии о появлении надписи FLAMMARION*. Другая художница, неожиданно и трагически скончавшаяся этим летом, Кьяра Фумаи, не понаслышке знала, как звучат голоса привидений и куда уходят революционеры. На выставке Documenta 13 в касселе она показывала перформанс на крыше музея Фридерицианум, во время которого в нее вселялись духи прошлого – от Звезды Востока Заумны Агры до медиума Николая II Эвсапии Палладино. Также она была уверена в том, что оккультизм, социализм и феминизм зародились практически одновременно, и лишь их синтез способен привести мир к прогрессу, несмотря на разногласия Троцкого, кроули, Эволы и Валери Соланас. Для большей солидности не забудем и про Дэвида Линча, уверовавшего, что видимый мир не таков, каким казался раньше, и принявшегося наверстывать все, что упущено в его описании.
Не отстают и отечественные авторы. Нематериалистическое знание оказывало прямое влияние на практики московских концептуалистов 1980-х, особенно группы «Коллективные действия», «Гнездо» и «СЗ». Эти художественные коллективы по структуре напоминают секты со своими ритуалами, обрядами, верованиями, иерархией и терминологией. Некоторые художники намеренно конструировали атрибутику и маркетинговую визуальную основу закрытого тайного религиозного общества. Особенно ярко это прослеживается в принципах работы следующего поколения концептуалистов, «Инспекции: Медицинская Герменевтика» и «Облачной комиссии». Клубная культура 1990-х, также во многом напоминающая атмосферу закрытых религиозных групп, утверждающая свою элитарную позицию по отношению к непростой пост-шоковой социальной реальности (Андрей Бартенев, «Секта абсолютной любви», зоофренический период Олега Кулика), постепенно переходит к эстетике отношений начала нулевых (группа «ЛеТо») и затем к пост-институциональному повороту (post-educational turnout) конца нулевых и начала 2010-х. Здесь, прежде всего, интересна попытка художников как российских, так и западных перезахватить дискурс паранаук и оккультного ненаучного знания, который, как уже было сказано, состоял в плену у праворадикальной культурной мысли с начала XX века. В России сейчас этим занимаются Александра Сухарева, Анна Титова, Александр образумов, Дженда Флюид и некоторые молодые авторы, продолжающие постинтернет исследования в менее материалистически-нормативном ключе.
Чтобы не быть голословным, отдель- ным пунктом расскажу о своем проекте «Телепатия – всего лишь продвинутая peer-to-peer технология», который длится уже второй год. В рамках этого проекта современные художники, философы, кураторы и музыканты (среди которых уже упомянутые кьяра Фумаи, Александра Сухарева, Александр Образумов, Дженда Флюид) проливают свет на круг вопросов, связанных с реактуализацией нематериалистического знания в современной культуре. например, Сухарева устраивала сеанс, во время которого обучала собравшихся нейровидению, то есть способности c закрытыми глазами определять цвета при помощи концентрации, другими словами, «видеть кожей» (dermooptics).
Участников парасимпозиума объединяет интерес в сфере современного искусства и теории, который постепенно проникает все в новые области знания. Логоцентричные и материалистические способы трактовки картины мира – вне поля этого интереса. Все остальные формы и методы познания в него входят или войдут: оккультная традиция, парапсихология, повседневные ритуалы и бытовая магия эпохи позднего капитализма, ведьмовство, постапокалиптическая футурология, паранормальные постинтернет практики. Участники и гости парасимпозиума обсуждают то, что было намеренно маргинализировано современным патриархальным обществом. То, что актуальную картину мира невозможно описать языком современных, но уже устаревающих систем товарно-денежных отношений, не испытывая публичного чувства неловкости. Именно такое искусство, отказавшееся уже не только от самых очевидных форм идентичности, включая иллюзионистскую изобразительность, гендерную идентичность, но и от самых в прошлом прогрессивных научных подходов к осмыслению и от самого разума, станет искусством будущего, описывающим, задающим и программирующем это самое будущее.
Ди №1-2018