В общем, на первую молодежную биеннале я предложил работы из серии «Элитарнодемократическое искусство» (1988). Они не подходили к теме биеннале – но кого это когда-нибудь смущало? Серия состояла из работ для слепых, глухонемых, моряков и стенографисток. В то время я обычно объяснял это так: «Представьте себе “обычного” человека, попавшего на открытие такой выставки. Он глядит на странные вещи: ровно или не очень ровно закрашенные плоскости, грязные потеки краски на огромных холстах, геометрические фигуры, какие-то фотографии. По залу ходят люди с бокалами вина, обмениваются впечатлениями, оценивают, в общем, понимают заключенный в этих странных объектах смысл, могут “прочитать” послание художника. Обычный человек с улицы в такой ситуации, конечно, чувствует себя полным идиотом. Именно такую ситуацию я и постарался вывернуть наизнанку. “Профессионал” будет воспринимать эти работы как привычные художественные послания на знакомых языках: gesture painting, геометрическая или монохромная абстракция, концептуальная фотография. И, конечно, “профессионал” ошибется – в этом случае именно он окажется идиотом, а “понять” работы сможет только случайно оказавшийся на выставке моряк, стенограф или слепой». Таким образом, мои работы для слепых, глухонемых и других посвящены, во-первых, пониманию (или, правильнее, непониманию) языков искусства, а во-вторых, поиску правильного зрителя/читателя на этих языках. Мне был нужен для них целый зал, так как работы довольно большие, но в итоге после долгих споров выделили одну длинную стену. Так как работы все разные, произошло смешное недопонимание – организаторы подумали, что это работы разных художников – слепых, глухих или моряков, которых я организовал для своего партиципаторного проекта. И только поэтому я получил большую стену. Когда выяснилось, что я один, разразился небольшой скандал, так как места было мало.

Юрий Альберт, 2018