Анатолий Белкин. Повести Пушкина. М.: Центрполиграф, 2019

Всем, особенно в Петербурге, хорошо известно, что Анатолий Белкин – художник, вдохновитель и первый редактор старейшего городского «глянца», журнала «Собака», – бонвиван и феноменальный рассказчик. Его очередная книга, получившая предсказуемое название «Повести Пушкина», вышла в массовом издательстве «Центрполиграф» скромным тиражом 2 тысячи экземпляров. По жанру это приключенческая повесть, или же «остросюжетная проза художника». Выглядит она как очередная «рукопись, найденная...» – на этот раз в коммуналке в Фонарном переулке, где запойный алкоголик Леша Пушкин якобы вручил свой труд писателю, который всего лишь предал публикации фантастическое повествование о гигантских улитках и их роли в отечественной и мировой истории, пошедшей альтернативными путями. Это текст, несущий на себе яркий отпечаток 1990-х, – времени веселого постмодернизма, когда мистификации были настолько реальны, что в них хотелось поверить. Тогда возник «Ленин-гриб» Сергея Курехина, фильм Сергея Дебижева «Два капитана 2», «Движение в сторону «Йые» супругов Флоренских, а художник Белкин вместе с известным немецким куратором Катрин Беккер с серьезным видом дурачились в ночном петербургском телеэфире, рассказывая о деталях экспедиции к Северному полюсу. Поколение, которое опоздало к этому веселью, будет читать книгу с интересом, если еще не утрачены навыки бескорыстного потребления литературных текстов. Особенно хорошо у Белкина выходят «приметы прошлого» и бытописательство, как описание пункта приема стеклотары. Всякая проза после Сорокина, Пелевина, Акунина обнаруживает следы их влияний, но так же заметно, что автор любит и Эдгара Аллана По, и Николая Васильевича Гоголя... В конце книги есть именной указатель на 10 страницах, и стоит вспомнить Курта Воннегута, который в «Колыбели для кошки» завещал: если хотите что-то узнать об авторе, посмотрите в именной указатель. У Белкина он открывается Григорием Александровым, включает Микеланджело и Жан-Поля Сартра и завершается Генрихом Ягодой.

Юрий Аввакумов. Бумажная архитектура. Антология. М.: Garage, 2019

Эти здания и города не увидеть в реальности, потому что они не существуют, но их изображения можно встретить все чаще, – «бумажную архитектуру» любят музеи, искусствоведы, кураторы. Она демонстрировалась в Центре Помпиду в начале 2017 года в рамках выставки «Коллекция!», теперь этому явлению посвящена отдельная книга. Почти 400-страничный том формата in folio весом в 2,5 килограмма – дело жизни архитектора Юрия Аввакумова как архивиста, собирателя и куратора этого художественного феномена, возникшего в Москве в начале 1980-х. «Бумажная архитектура – это проектная графика, рассчитанная по своей конкурсной природе прежде всего на оценку архитектурного жюри и публикацию в профессиональном журнале». Аввакумов не только собрал материал, но выступил автором дизайн-макета и наблюдал за выводом первых полос в рижской типографии. Иллюстрации выглядят живыми и наполненными воздухом благодаря примененному стохастическому методу – сканированию изображений с произвольным растром. Попытки описания и анализа всего массива «бумажной архитектуры» были, но в этом издании он систематизирован и изложен одним из ключевых участников событий. Например, яркими красками описаны условия и причины возникновения «бумажной архитектуры» из свойств советской действительности: «чтобы понять, о чем идет речь в архитектурных публикациях того времени, советскому студенту требовалось знать английский, иметь представление о современном искусстве и поп-культуре и осознавать, как все это может сложиться в архитектуру. И, разумеется, знаний катастрофически не хватало, железный занавес практически наглухо закрывал нам окно в мир, а стремление вырваться, как в детстве, из дома на улицу, было велико» или «Послать проект на конкурс – это прийти на международный почтамт и отправить один-два листа ватмана, свернутых в тубус, по японскому адресу за неделю до дедлайна. Но для того, чтобы куда-то за границу отправить статью или рисунок, по советским правилам требовалось получить массу согласований...», – и так далее. Кроме всего прочего, это еще и книга о том времени, когда автор и его друзья были молодыми. 

Эль Лисицкий. Россия. Реконструкция архитектуры в Советском Союзе. СПб.:

Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2019

Из полутора сотен страниц альбомного формата собственно сто занимает переиздание брошюры Эля Лисицкого. Написанная по-немецки, выпущенная в Германии в 1929 году, и появившаяся на русском только в 2016-м, в нынешнем издании она снабжена предисловием Сергея Ушакина и послесловием Дмитрия Козлова. На три четверти состоящая из иллюстраций работа Лисицкого – пропагандистская, и поэтому требует комментария. Читая ее девяносто лет спустя, вновь поражаешься разрывом между мечтами и реальностью, и даром художника реальность не замечать: «Во всех странах, кроме России, технические достижения – это обыденность жизни. Старый строительный материал пошел на отопление в послереволюционные годы. Тем самым было создано пространство для нового строительства». Авангард живет будущим и подпитывается мечтами, в этом его суть. В 1923 году во ВХУТЕМАСе «Производственное задание на выявление динамики, ритма, отношений и пропорций» принимало формы не меньше, чем небоскреб в пятьдесят с лишним этажей, какой стал возможен в Москве только через три поколения. В октябре 1929 года, заканчивая книгу в Москве, Лисицкий подводит итог, и один из пунктов звучит сейчас совсем как характеристика всей его работы: «Предметная деятельность с молчаливой надеждой на то, что в конечном продукте со временем все-таки увидят произведение искусства».