Режиссеры спектакля прямо на сцене подсчитывают бюллетени для голосования, пока перформеры раскачивают надувной золотой зуб высотой в три метра. Чуть ранее две сотни зрителей повторяли слова и движения вслед за перформером и куратором Аленой Папиной, чтобы научиться не отвечать на ночные звонки от работодателя, не делать чужую работу, обязательно отдыхать и всегда просить аванс. А за полчаса до того театральный критик Ольга Тараканова проводит сеанс политинформации. Прекариат, безусловный базовый доход, левый и правый популизм – вот это все. Зрители узнают, что прекариат – это класс социально уязвимых людей, не имеющих полной гарантированной занятости, зависящих от прихотей и уровня добросовестности работодателя, и слушают презентации проектов, связанных с прекарным трудом. Из них они должны были выбрать лучший. Часть заплаченных за билеты денег полагается победительнице. Так проходит премьерный показ спектакля «Кариес капитализма». Но вначале немного предыстории.

В 2010 году в «Художественном журнале» публикуется обзорная статья1 критика Марии Чехонадских о прекаритете – нестабильном состоянии сегодняшнего рабочего класса. Автор суммирует наработки современной гуманитарной теории, восходящие к исследованиям Пьера Бурдье и Робера Кастеля. В том же году Чехонадских и художник Николай Олейников начинают создавать на основе Первомайского конгресса творческих работников профсоюз нового типа. Речь идет об организации, защищающей трудовые права прежде всего прекариев. В возглавляемом Екатериной Дёготь разделе «Искусство» на сайте OpenSpace.ru начинается активное обсуждение этой инициативы. В течение 2010–2011 годов в нескольких дискуссиях2 принимают участие галеристы, художники, арт-функционеры и критики. Наконец, в 2014 году совместными усилиями музея «Гараж» и издательства Ad Marginem на русском языке выходит одна из основополагающих книг по данной теме – «Прекариат: новый опасный класс» (2011) британского экономиста Гая Стэндинга. Это издание активно обсуждается в прессе – от анархистских зинов и социологических вестников до «Афиши» и «Комсомольской правды». Пусть профсоюз творческих работников так и не был оформлен, идеи Стэндинга за пару лет прижились на отечественной почве. И вот в 2019-м стартует театральный проект, посвященный прекариату.

В 2018 году уже упомянутые Папина и Тараканова, а также театральный продюсер Ада Мухина и хореограф Дарья Юрийчук участвовали в организованной Центром Мейерхольда резиденции Blackbox. Результатом стали два спектакля – посвященный теме домашнего насилия Locker Room Talk и «Кариес капитализма». Причина появления последнего, по словам резиденток, такова: Blackbox ни за что не платит. Приезд в Москву и проживание (не все участницы живут в столице), бюджет на проект, – все это они должны были покрыть из собственных средств. Гонорар тем более не предполагался. У сложившегося коллектива появилась идея своего рода институциональной критики. Во время представления звучит характерная фраза, что режиссеры рассчитывают «изменить всю театральную индустрию в принципе». Они предложили ЦИМу финансовую схему сотрудничества в рамках спектакля: 50% театру, 25% на зарплаты создателям и еще четверть – победившему проекту. На премьере было собрано чуть более 100 тысяч рублей (можно легко посчитать, кому сколько выходит). Все участницы женщины, феминистский вектор специально подчеркивается. На протяжении представления, похожего на конференцию и ярмарку стартапов, то и дело поминают ЦИМ с его сомнительной финансовой политикой. Но кроме того, критике подвергаются сами организаторы. Перформеры задают им неудобные вопросы о распределении полномочий и иерархии ролей: «Почему мы должны кривляться на сцене, а вы только умные речи произносите?» Те в ответ вяло оправдываются. Выясняется, что костюмы организаторов, специально купленные для спектакля, стоят примерно столько же, сколько составляет гонорар перформеров. В конце сеанса претензий становится очевидно, что многие проблемы при производстве спектакля были порождены выбранной позицией – принимать все решения коллективно. Программная горизонтальность предсказуемо тормозит процесс.

Разговор о прекариате в театральной среде – вещь не частая, а в сфере современного искусства – общее место. Когда во время спектакля Ольга Тараканова говорит: «возможно, это эксплуатация, прикрывающаяся современным искусством», в зале внезапно реагирует исключительно художница Анна Шестакова, оказавшаяся на премьере (начинает громко хлопать). Она знакома с дискуссиями о неоднозначности художественных работ, проблематизирующих прекариат, что часто это та же самая эксплуатация под маскойкритики эксплуатации. Остальные зрители воспринимают происходящее довольно наивно. Они уже читали книгу Гая Стэндинга или слышали о ней, но пока не так критичны по отношению к проектам на эту тему. Показательно, что зрители поддаются на все уловки организаторов. Аплодируют, когда их просят или вынуждают. Повторяют за перформерами и кураторами движения во время тренингов. Признают, что они в той или иной мере прекарии. Отвечают на вопросы о собственном положении. И наконец послушно голосуют за проекты, среди которых, например, просто гугл-таблица (проект режиссера и драматурга Натальи Зайцевой). Только в конце, да и то после того, как организаторы начинают спрашивать журналистов с первого ряда, что они думают, кто-то робко замечает: «Что будет дальше с деньгами, которые получит победительница, решительно непонятно».

Проект Мухиной, Папиной, Таракановой и Юрийчук – отчасти сериал. В конце первой части был выбран стартап хореографа Аси Белой, которая предлагает создать театральную компанию «Культменеджер». Планируется сделать мобильное приложение, помогающее прекариям находить работу в сфере театра и перформанса. Через месяц, 7 ноября, на следующем спектакле она отчиталась о потраченных средствах. И так каждая следующая победительница. Затем снова голосование, снова аплодисменты, снова манипуляции.

Главная проблема таких проектов, будь то спектакль, художественная работа или социальная инициатива, это зависание между двумя противоречащими друг другу моделями. С одной стороны, у предъявляемой горизонтальности всегда есть ощутимые рамки. Организаторы позволили покритиковать себя перформерам (это их собственные претензии, но сама их возможность прописана в сценарии, между прочим), но зрительский отклик – настоящий, а не срежиссированный – не предусмотрен. С другой стороны, чтобы что-то случилось, кто-то всегда должен брать ответственность. Это автоматически означает создание иерархии, пусть самой скромной. Слова о неиерархичности и горизонтальности на практике часто подразумевают, что многое просто недоделано, и никто за это не в ответе. Вот и выходит, что нужно либо строго организовывать производство и, как говорится, делать продукт, либо устраивать прямую демократию, то есть бесконечный спор.

Сам проект нестабилен, как и прекариат. «Кариес капитализма», подобно золотому зубу в этом спектакле, качается из стороны в сторону. Начиная как продюсеры, четко выстраивая свое высказывание и программируя происходящее на сцене, режиссеры с середины спектакля все больше погружаются в растерянность. Действие теряет динамику, а в звучащих словах все меньше уверенности. Из этого состояния спектакль так и не выходит, несмотря на видимость решенной задачи – голосование и объявление победительницы.

Концепция прекариата в популярном изложении звучит как пресловутая «теория всего». Вначале говорят, что речь идет о бедных, мигрантах, фрилансерах и, конечно, творческих работниках. Но тут же добавляют: в принципе, существование любого человека сегодня прекарно. Жизнь нестабильна, общественный порядок неустойчив. Такая генерализация делается в агитационных целях, этот трюк успешно проворачивают и в рамках спектакля. Но оптика может быть другой. Один из проектов, предложенный на спектакле предпринимательницей и продюсером Ксенией Аникеевой, предполагает создание Альянса независимых театральных менеджеров (то есть продюсеров, как она уточнила). Людей, которые вместо того чтобы ждать безусловного базового дохода, создают. Эта оптика – производственная. И это совсем не то же самое, что ощущать себя прекарием и пестовать свою тревожность. Не скрою, такой взгляд на рабочий мир мне ближе3, потому надеюсь, что продюсерское начало в следующих итерациях спектакля возьмет верх над прекарным, а Аникеева победит.

1 Чехонадских М. Трудности перевода: прекаритет в теории и на практике // Художественный журнал, 2010, № 79–80.

2 Дискуссии называются «Нужно ли деятелям культуры создавать профсоюз?» и «Профсоюз: требования и сомнения».

3 Гуськов С. Агенты и продюсеры // Художественный журнал, 2017, № 101.

ДИ 6–2019