Выставка «Теле-трамплин…» посвящена международному детскому телевидению 1960–1980-х годов и представляет его в художественной переработке современных художников, живущих в Швеции. По принципу взаимодействия с культурным наследием их работы можно условно поделить на те, что отстраненно рефлексируют заложенную в анимации идеологию и сущность массмедиа, и на те, что используют формат детской телепродукции в качестве каркаса для актуальных социально-политических проблем.

К первой категории относится работа Бехзад Хосрави Нури «Профессор Бальтазар и памятник неизвестному гражданину». Сюжет анимации сосредоточен вокруг профессора Бальтазара, ученого, который в каждом выпуске помогает кому-то решить ту или иную проблему, обращаясь к своей волшебной машине. Согласно трактовке Хосвари Нури, мультсериал включает нарративы, выступающие параллелью глобальной дихотомии «Запад—Восток» времен холодной войны. По сути, Бальтазар занят налаживанием мирного сосуществования жителей города, что делает мультфильм близким по духу к Движению неприсоединения, члены которого отказались примкнуть к Западу или Востоку, выступая за самоопределение. Детское телевидение Швеции формировалось во многом под влиянием прогрессивного левого движения Западной Европы, и его создатели выступали недоверяющими поп-культуре антагонистами американской компании «Дисней». Поэтому неудивительно, что шведская мультипликация того времени полна пропаганды социалистических идей—не многим меньше, чем продукция «Союзмультфильма». 

Экспозиция выставки представляет собой альтернативную реальность тотальной инсталляции. Она напоминает об идеях Бодрийяра, которые он высказывал в тексте 1980-х «Симулякры и симуляция»: «Медиасредств в буквальном смысле больше не существует: теперь они неосязаемы, рассеяны и дифрагированы в реальном…» Бодрийяр пишет о том, что мы больше не находимся в обществе спектакля, о котором говорили ситуационисты—как минимум, в силу изменения самой природы массмедиа, обратившихся в «гомогенный химический раствор», размывающий различие между актором и реципиентом, активным и пассивным, субъектом и объектом, целью и средствами. Также мыслитель пишет о «…холодном свете телевидения, о его безвредности для воображения (в том числе детского), ведь оно больше не несет никакого воображаемого, по той простой причине, что оно больше не является образом. В отличие от кинематографа, который еще владеет… не только экраном и визуальной формой, но и мифом…»

Однако участники проекта «Теле-трамплин…» сфокусированы как раз на осколках спектакля, которые они берут в свои руки не только для исследования, но порой и для того, чтобы дать им новую жизнь. 

Многие художники задействуют в работах прямые цитаты, совершая собственное актуальное высказывание. Оливия Плендер представила комикс—политическую сатиру «История королевства зверей», отражая иерархии властных структур через милых рисованных зверят, происходящих из нидерландского кукольного сериала «Газета басен». А Руно Лагомарсино экспонировал исторический документ аргентинских изданий комиксов, выходивших параллельно с французским научно-популярным сериалом «Жилбыл человек». Комиксы подверглись цензуре со стороны консервативного правительства за «неправильное» представление церкви. 

С тезисом Бодрийяра о безвредности телевидения для детского воображения согласились бы далеко не все—ни в XX веке, ни сегодня. Ведь телевидение с «левым уклоном» возникло в Европе на фоне телевизионного потока, существовавшего под эгидой буржуазных семейных ценностей, требовавших растить детей, защищая их от таких реалий взрослого мира, как секс, война и политика. И характерная для последних десятилетий тенденция на усиление контроля массмедиа под предлогом защиты детей стала для кураторов «Теле-трамплина…» дополнительным фактором при формировании выставки. В сопровождающем проект буклете сокуратор Андйеас Эйикссон ссылается на датскую исследовательницу Кирстен Дротнер, изучившую корни актуального дискурса об опасности медиа и о вредном влиянии телевидения на детей. Она связывает это явление с тем, как на протяжении XIX века формировалась модерность, делая развитие ребенка центральным вопросом и вводя в дискуссии о формировании детей термины, характерные для концепций биологической, культурной и технологической эволюции. К моменту распространения телевидения эта тенденция сохранилась, единственное изменение связано с тем, что для ряда социально-политических групп (в частности, социалистических) свойственно не столько ограждать детей от сурового мира, сколько вовлекать их в обсуждение общественных вопросов (в том числе, пропагандировать им политически «правильные» ценности).

Как бы в подтверждение этого факта на выставке «Теле-трамплин…» представлены постеры с эссе Дженнифер Хаяшида «Ребенком не рождаешься». Писательница работала с американским образовательно-развлекательным телесериалом «Улица Сезам» и в своем тексте обнародует центральный мотив его сценаристов—научить детей быть либеральными гражданами, воспитывая их в соответствии с национальным нарративом. Хаяшида ссылается на работу психолога-новатора Честера Миддлбрука Пирса, который был консультантом шоу на этапе его разработки.

В пандан духу времени в 1975 году вышла работа Мишеля Фуко «Надзирать и наказывать»—масштабное исследование дисциплинарных механизмов западного мира. В одной из глав философ пишет об обороте политической оси индивидуализации. Феодальному строю свойственна индивидуализация высших эшелонов власти: чем больше у человека власти или привилегий, тем больше он выделяется как индивид в ритуалах, дискурсах и пластических представлениях. А «в дисциплинарном режиме, напротив, индивидуализация является „нисходящей“: чем более анонимной и функциональной становится власть, тем больше индивидуализируются те, над кем она отправляется; она отправляется через надзор, а не церемонии; <…> через „отклонения“, а не подвиги. В системе дисциплины ребенок индивидуализируется больше, чем взрослый, больной—больше, чем здоровый…» Фуко отмечает, что все науки, имеющие в своем названии корень «психо», происходят из этого исторического переворачивания индивидуализации.

В этом контексте, возможно, одна из самых удачных работ «Теле-трамплина…»—«Зверек-коробка» Андйеаса Эйикссона. Сказка-аллегория по мотивам детских рассказов Эдуарда Успенского о Чебурашке, проиллюстрированная комиксистом Алексеем Йоршем, в пятнадцати эпизодах интерпретирует советского персонажа в актуальном ключе. Чебурашка—неизвестный науке зверек. Вместе с крокодилом Геной он строит Дом дружбы, чтобы одинокие существа могли находить в нем друзей. Очевидная мораль: всем следует стремиться к общности и обретению своего круга; в то же время в мире должно быть место инаковости. В интерпретации же Эйикссона действие начинается в полуразрушенном Доме дружбы, а Чебурашку заменяет Зверек-коробка. Персонаж надел картонную коробку—не чтобы выделиться или же замаскировать свою инаковость, а чтобы вовсе спрятать свою личность, ускользнув от определений социума. И он такой не единственный: вокруг есть и другие зверьки-коробки, также ищущие анонимности в условиях дисциплинарного режима индивидуализации и контроля.

|ДИ| 1-2022