Природа танца. Пина Бауш говорила, что ее интересует не то, как двигаются танцоры, а что ими движет. Что движет вами?

Я долго противилась идее укоренения в родную землю, ездила за границу, думая найти работу, примкнуть к какой-нибудь команде, но ковид все прихлопнул. Тогда я решила собрать свой коллектив единомышленников для совместной практики, поиска художественного языка, формирования общих взглядов и ценностей, без чего, как мне кажется, невозможно сделать хороший перформанс. После прежних фриланс-проектов, связанных с современным танцем, оставалось ощущение бабочки-однодневки. Мне не хватало среды для того, чтобы продолжать развиваться, делать что-то регулярно и поступательно. Так в сентябре 2020 года появилась танцевальная компания «Сад». Я провела маленький опен-колл, повесила в соцсетях пост о кастинге. Довольно много профессиональных танцовщиков откликнулось, но я отдала предпочтение желающим без опыта. Возможно, потому что для меня как танцовщицы образ мышления и логика работы профессионалов более предсказуемы.

В итоге я собрала довольно разносторонний коллектив: Маша Иванова тогда занималась абстрактной живописью, работала моделью; Филипп Балаян — 3D-художник, изучал боевые искусства в китайском монастыре; Дима Магний — дизайнер одежды, занимался рисайклом; Женю Яхину я давно приметила в перформативных работах в составе танцевального кооператива «Айседорино горе», также она ведет курс в Школе Родченко; Лиза Успенская закончила факультет гляциологии МГУ; с композитором Митей Власиком мы познакомились в Выксе на «Страстях по Мартену»; Полина Копылова — балерина, только вернулась из Латвии, где работала в национальной опере. Создание коллектива также послужило поводом для коллаборации с моими любимыми коллегами — Женей Панкратовым, у которого я училась современному танцу, и Викой Брызгаловой, талантливой перформеркой. У них совсем другой уровень отношений, дуга поисков, на них интересно смотреть. Три месяца Вика, Женя и я вели занятия, ребята скидывались по тысяче рублей в неделю, а мы давали классы по девять-десять часов. Я платила за аренду и Жене с Викой как преподавателям. В коллективе сложилась очень здоровая модель коммуникации. 

Как работать вместе? Возможна ли горизонтальность в хореографических коллективах?

Работа сообща отличается от самостоятельного поиска — в коллективе есть ядро, вокруг которого легко обвиться. Мне важно взаимодействие перформеров, неформальное, непридуманное. Когда долго работаешь вместе, однажды может стать скучно: знаешь все и всех, но, если добавить хотя бы одного нового человека, возникает другая химия, — и снова интересно. Первый год у меня лютые амбиции были, чтобы все зарабатывали, участвовали активно в разных проектах. В итоге это подкосило художественный поиск. Я до какого-то момента не смотрела на танец шире, чем на танцевальную практику. Когда появился «Сад», возникли новые круги общения с институциями, кураторами, аудиторией, истории с продажей нашего материала, постпродакшеном. Мне хотелось, чтобы наша компания стала платформой взаимодействия, где собрались разные люди с разным вкусом и взглядами на танец. За это время «Сад» успел много. Нас стали приглашать в коллаборации художники, пускать на театральные площадки, доверять большие проекты. Мы успели выпустить две работы с ребятами из инклюзивного театра «Взаимодействие». «Не классическая теория тяготения» была реализована в Mutabor; Place or Space? — в Пушкинском музее. Я поставила первую работу большой формы, балет Water — Wonder (интерпретация произведений Тибора Семзё на языке танца. — ДИ). В первой версии балета участвовала практически вся компания, 12 человек. Хотя для танцовщиков это оказался самый низкооплачиваемый проект из всех, именно он стал нашей визитной карточкой. Оба показа полностью окупились, вторая версия, которую мы показывали в ДК «Рассвет», была также дополнена сценографическим решением, над костюмами работала дизайнер Юля Ли. В основе балета лежат три базовых паттерна движения: вертикаль, падающая ось и очень заземленное движение в партере с сохранением прямой линии. Каждая из форм развивается в два-три этапа до перехода к следующей. Пространственная композиция начинается с фигуры решетки. Вращаясь по часовой стрелке, края фигуры постепенно округляются и закручиваются в тугую спираль. Все динамические изменения берут начало в вариативности музыкальной гармонии, которая складывается из наслоения паттернов. Water — Wonder — это запечатленная метаморфоза сорока минут.

Где граница современного танца и как в нем проявляется междисциплинарность?

Мне нравится взаимодействовать с художниками, работающими с другими медиумами. Важен новый взгляд на движение, смешение разных тел и субъектов в пространстве, в поле искусства. В начале года мы провели три открытые лаборатории SAAD 1+1 в Образовательном центре ММОМА. В каждой было по два куратора, принять участие могли все желающие. Это серия исследований того, как влияют на движение окружающие объекты, изменение пространства. Целью лаборатории было отразить кинестетическое переживание движения, используя потенциал смежных медиа. В первой лаборатории была Настя Короткова, она занимается AR, диджитал-искусством. Вторая проходила с Юрой Пилишкиным, он работает в графике, живописи, с текстурами и объемом. Третья с Викой Строй, архитектором и художником по свету. Особенность этой серии лаборатории была в том, что мы смотрели на движение из другой оптики. Например, с Юрой мы создали целый ряд графических символов — азбуку движения, зафиксировали партитуру перформанса на одной бумажной ленте, которую зрители передавали по кругу на протяжении всего действия. Идеи, из которых берет начало движение, изменяют его. Это работает и в обратную сторону, действие меняет первоначальную идею. Любая идея, какую я могу воплотить, с помощью которой могу погрузиться в процесс, для меня буквально становится физическим местом, пространством с его набором характеристик и моим отношением к ним, знанием о нем. Физическим, потому что оно существует, но это уже не прежнее место, где происходит действие. Важно, что катализатором движения становится не место, его создает внутренняя идея, а мое нахождение в пространстве идеи утверждает его. Мне бы хотелось продолжать создавать работы, в которых зрители могли наблюдать эти проявления со стороны, соотноситься с ними, а перформеры могли бы довериться себе в процессе, и тем самым совершить этот массовый трансерфинг. Что найдено — то со мной, и с этим можно работать дальше, даже если оно пока не нашло отражения в теле.

Текст готовили: Тина Шибалова и Петр Ушанов

ДИ 4-2022