Начиная с 1970-х годов Ребекка Хорн одушевляет обычные предметы, превращая механические приспособления в проводники ее желаний, сомнений, страхов. На выставке художницы в Мультимедиа-арт-музее демонстрируется около 35 произведений. Это кинетические объекты, документация ранних перформансов, фильмы и инсталляции, позволяющие проникнуть в ее фантасмагоричную вселенную.

Хорн — мастер трансформаций, одна из немногих современных творцов, занятых столь разнообразными видами художественной деятельности. В ее творческом активе рисунок, скульптура, живопись, фотография, перформанс, видео, кино, инсталляция, поэзия. Но главный объект ее интереса — человеческое тело, его возможности, уязвимость, эмоции и переживания, сложные отношения одушевленного и неодушевленного. Темы творчества обуславливают и набор предметов для инсталляций: скрипки, чемоданы, лестницы, рояль, веера из перьев павлинов, маленькие металлические молотки, черные резервуары с водой… В ее кинетических объектах они освобождаются от материальности и превращаются в метафоры мифических, исторических, литературных и духовных образов.

Инсталляция «Блуждающие огни» (2012) погружает в странный, волшебный сад. Перед каждым из 12 деревьев стоит пара изношенных ботинок, к деревьям прикреплены череп и вращающиеся зеркала. Современная интерпретация темы vanitas? Бесконечные преломления теней, таинственная атмосфера навевают воспоминания о героях старинных сказок. А может, это образ современного иммигранта, готового на все ради изменения унижающего его человеческое достоинство положения в обществе?

В траектории творчества художника прослеживается четкая логика: каждая новая работа развивается из предыдущей, составные элементы видоизменяются или используются в иных контекстах. Так, после опыта с расширением возможностей тела в ранних перформансах появились первые кинетические объекты, запечатленные в ее фильмах.

Во многих произведениях Хорн воплощает свой личный опыт: боль, переживания, отчаяние, удивление. В 19 лет она поступила в Академию изящных искусств Гамбурга, но была вынуждена прервать обучение из-за тяжелой болезни легких, которую получила, потому что работала со стекловолокном без маски, не зная, что это вредно для здоровья. Целый год она провела в больнице, и в первых ее произведениях материализовались размышления о больном теле. С помощью тканей, разных приспособлений — масок с карандашами, аксессуаров с перьями — она стремилась расширить представления о теле. Скульптурные фрагменты обрели форму протезов, которые она привязывала к телу, превращаясь в загадочное существо с перьями и крыльями («Черные рога»). Она прикрепила к пальцам металлические ногти и измеряла шагами пространство небольшой комнаты, оставляя царапины на стенах и полу. В перформансах 1970-х годов, исследуя возможности «расширенного» тела, Хорн изучала соотношение тела и пространства («Балансир»). В самом известном перформансе «Единорог» одетая в белый бандаж на манер Милы Йовович в фильме «Пятый элемент» героиня в конусообразной шляпе прогуливается по лесу.

Сначала художница для документации перформансов использовала киносъемку, но постепенно фильмы превратились в новую форму творчества. Теперь она с увлечением не только создает рисунки, фотографии, видео, но и снимает Хорн выбрала для выставки скульптуры, объекты, инсталляции, фильмы, вступающие в диалог друг с другом своими содержанием, материалом, формой. Характерная особенность ее творчества в том, что разные виды художественной деятельности взаимопроникают, дополняют друг друга, образуя в итоге нечто новое, интригующее.

Пример таких пересечений — фильм «Спальня Бастера» (1990), где молодая женщина ищет своего кумира, трагико-фильмы, ставит пьесы, пишет стихи. В более поздних работах она заменяет человеческое тело механизированными кинетическими объектами. Благодаря инженерии, изощренной электронной системе, использованию моторов обычные предметы становятся одушевленными. Подвешенный к потолку за ножки рояль, танцующие столы, раскрытый чемодан, похожий на бабочку, поднимающийся к потолку и опускающийся вниз… В развлекательных и провокативных работах прослеживается связь с сюрреализмом. Можно усмотреть в них и феминистский ответ Хорн на реди-мейд Дюшана и кинетические объекты Тенгли.

Одна из центральных работ на выставке — «Дерево-ворон» (2011), механизированная, с многочисленными ветвями структура из медных трубок, угольной пыли, моторизованных дисков, заставляющих ветви двигаться. К концам ветвей прикреплены клювы, которые открываются и закрываются, захватывая смятые золотые листы бумаги. Жадные и назойливые, они не могут остановиться. Такое сочетание сексуальности и насилия.мика Бастера Китона. В качестве реквизита в фильме участвуют кинетические, скульптурные инсталляции, включая «Концерт для анархии» — рояль, подвешенный за ножку к потолку. В инсталляции «Время проходит» (1991) все наоборот: она сделана из 40 тысяч метров проявленной кинопленки, использованы также термометры, вращающиеся бинокли, словно изучающие зрителя. А в центр инсталляции помещены ботинки Китона.

Хорн нравится сбивать с толку зрителей, неожиданно сталкивая комическое и болезненное. Она заставляет нас смеяться, потом делает паузу и вдруг инициирует ощущение дискомфорта. Есть странная магия в ее оживающих механизмах, преображающихся обычных предметах: движутся перья павлина, камни оставляют кровавые следы на стене, мерцают блики света, появляются и исчезают отражения в зеркалах, воде. В «Золотой лихорадке» (1988) крошечный молоток расщепляет куски угля, осыпающиеся пылью в золотую емкость. Во многих инсталляциях она стремится выявить пространство между жизнью и смертью: на выставке между тремя этажами летает чемодан. Нечто пугающее ощущается в работе «Cinema ride», в медленном неумолимом вращении иглы в круглом резервуаре с черной жидкостью, а на стене при этом возникают трепетные отражения облака, как исчезающая мечта.

Шепоты, шорохи, скрежет, хлопающие крыльями металлические бабочки, шевелящий длинными усами металлический сверчок, открывающиеся и закрывающиеся хищные клювы на дереве-вороне — все создает атмосферу таинственности. Новые работы Хорн на выставке созданы в сотрудничестве с новозеландским композитором Х. Чизхольмом, музыкальные пьесы которого с их непривычным жестким звучанием тонко сочетаются с инсталляциями.

ДИ №4/2013