Современную реальность в искусстве рассматривают с самых разных позиций. В мире, где кажется все уже сказано, художникам остается лишь цитировать или избирать в качестве единственного спасения маньеристического искусства занятие экзорцизмом. Если предположить, что искусство может развиваться лишь в своем языке и бесконечном цитировании, то следует осознать ограниченность подобного подхода. В поисках выхода многие избирают стиль, видя в нем единственное спасение, единственный вид «правильного» поведения художника, способного обеспечить искусству большие или меньшие возможности для выживания. В XXI столетии среди нового поколения художников вновь стало популярным абстрактное искусство, его способность передавать надежду и отчаяние – чувства, переживаемые многими сегодня.

Этот путь избрали и участники выставки «Непричастность» в «Artplay» Виталий Копачев и Андрей Волков, они заклинают реальность силой мысли и художнической изобретательностью визуальных преображений. «Успех художника зависит от его способности наиболее полно выразить свои фантазии, депрессивные страхи. И когда он передает их, то сотворяет работы, соизмеримые с его переживаниями, тогда внутри себя он воссоздает гармоничный или самодостаточный мир, проецируемый на его произведения», — считает Г. Сигал. Это относится и к нашим художникам. «Борьба» — ключевое слово для работ Копачева, «огонь» — для картин-объектов Волкова. У него даже есть серия работ «Огонь, иди со мной!» (отсылка к сериалу «Твин Пикс»). Завороженный магией красного цвета Волков создает оранжево-красные холсты с блестящей глянцевой поверхностью, преображая некую идею в структуру, в минималистскую картину-объект. Его полотна захватывают сполохами пламени, но огонь не обжигает, не пугает. Это холодный огонь отчаяния и боли. Глянцевая поверхность холстов как будто приглашает войти внутрь и в то же время не впускает в картинное пространство, а отсылает к иным глубинам – без времени, непостижимым и неузнаваемым. Картины-объекты Волкова, намеренно яркого, кричащего красного цвета, с одной стороны, озадачивают, кажутся лишенными содержания. С другой стороны, устрашая своим великолепием, они освобождаются от стереотипов псевдокультуры. И каждый может придумать свое прочтение полотен: очищение в адском пламени или всемирная катастрофа, в которой полыхающая планета обречена на гибель? Но отстранения и отрешенности здесь нет, надежда на спасение все-таки не исчезает. В верхней части некоторых холстов неожиданно появляются маленькие зеленые «островки» и «фрагменты» неба, намекающие на пейзаж. В «огненных» метаморфозах Волкова можно усмотреть связь с размышлениями Гастона Башляра, французского мыслителя и культуролога, автора «Психоанализа огня» (1937), о связи огня и фантазии, для которого «огонь» — образ познающей мысли и поэтической фантазии, образ уничтожения и прославления, интуитивного и экспериментального, личного и универсального. Огонь у него предстает как некая одушевленная сила, наделенная волей и темпераментом. Огромные пятиметровые «свитки» Копачева, выполненные с использованием акрила, туши, темперы и гуаши, заполнены странными значками, непонятными агрессивными формами, «инструментами». Как правило, отдельные композиционные элементы неузнаваемы. Использованные мотивы кажутся случайными или погруженными в собственный изначальный смысл. В отличие от Волкова Копачев избегает красного цвета. В его работах происходит нескончаемая борьба, столкновение различных вибрирующих структур, форм, знаков, наползающих или внедряющихся друг в друга. На поверхности холста очевидны изменения силы авторского жеста, тактильных характеристик касания холста. Это подчеркивает основной прием – чередование форм, неожиданны внедрения знаков. Все это делает ускользающим месседж картины, открывает шлюзы для трансформаций ее смыслов, порождает неожиданные прочтения (серии «Непричастность», «Горизонты»). На холстах любопытно прослеживать движение форм, возникновение конфликтов и их разрешение на двухмерной плоскостной живописи, обнаруживать цветовые зоны, обладающие иллюзорной глубиной. Можно предположить, что Копачев стремится к утверждению новой рациональности, синтезирует поиски представителей информального искусства и конструктивистов. Но можно посчитать также то, что он разрабатывает методологию нерациональности. При всех вариантах привлекает то, что работы пронизаны мощной динамикой. Объединяет участников выставки стремление выразить духовные ценности, которые можно противопоставить все большей банализации жизни современного потребительского общества, и еще утопическое желание восстановить утраченную гармонию между искусством и жизнью, искусством и средой. Но у каждого свой способ работы с плоскостью, цветом, фактурой, ритмом, своя пластическая тактика: простота и строгость формы у Волкова и нагнетание усложненности у Копачева.

Обоих художников объединяет и активная профессиональная деятельность в сфере современного искусства. Копачев с 1989 года директор муниципальной галереи «А-3», где постоянно организуются яркие выставки современного искусства, Волков — заведующий выставочным отделом в той же галерее. Эта деятельность расширяет их кругозор, обогащает и собственные творческие поиски. По-своему преломляя идеи абстрактного авангарда первой половины ХХ века, участники выставки экспериментируют с новыми идеями актуального искусства. Поэтому их работы звучат свежо, вызывают активный отклик у зрителей. Работы Волкова и Копачева органично вписались в сложные пространственные конфигурации экспозиционной площадки в «Artplay», их можно легко представить в самых разных пространствах, их способность адаптировать под себя и насыщать смыслами среду — очевидное достоинство стратегии этих художников.

ДИ №3/2013