Название «Двадцать лет спустя» говорит о значимом событии в биографии трех художников. В 1989 году в выставочном зале Кировского района Москвы (Октябрьская улица, дом 26) состоялась их первая совместная выставка. Новый проект объединяет произведения, созданные в 1990–2010-х годах.

Тугаринов и Дронов — мастера парадокса, игры со смыслами. Их работы допускают множественные трактовки, их метод отличен от зеркального отражения явлений.

Свое кредо Тугаринов выразил в скульптуре «Лев Толстой как зеркало русской революции» (2010, бронза). Толстой не может быть зеркалом революции. Поэтому он разбивает огромное напольное зеркало, его ледяное безмолвие отражения, переступает черту и входит в мир зазеркалья, где нет никаких революций. Скульптура имеет черты ассамбляжа. В осколках стекла и пластике фигуры Толстого, словно уклоняющегося от них, динамика форм, экспрессия футуристического витража.

Вслед за Толстым к вечным истинам осторожно продвигается трехлетняя пухлая девочка в маминых туфлях на каблуках («Туфельки», 1998, бронза). Девочка ступает осторожно, пытаясь сохранить равновесие, не наступить на стекло.

Главным героем Тугаринова стал Александр Суворов. В 1999 году, к двухсотлетнему юбилею легендарного похода, на перевале Сент-Готард в Швейцарских Альпах скульптор установил композицию, увековечивающую поход Суворова, расположив ее непосредственно в горном ландшафте, на скале, без постамента. Композиция из двух персонажей — полководца и проводника — сюжетна и символична. Суворова ведет сама судьба, а проводник — ее посланник.

Работа над памятником стала для Тугаринова моментом истины. Эхо героического суворовского похода не покидает Тугаринова, он продолжает делать станковые композиции, варианты на тему альпийского монумента. На протяжении многих лет он вновь и вновь обращается к портрету фельдмаршала. На выставке ряд его изображений, словно военный совет Суворовых. Кажется, что в его герое объединились несколько личностей и несколько жизней. Портреты полководца пронзительны, человек, свершивший невероятное, невероятен и в портретах.

Художник привез в Москву множество кусков альпийской горной породы, и они стали вещественной, документальной основой скульптурных композиций. Когда несколько скульптур разного масштаба экспонируются рядом, возникает феномен эха, повтора, рефрена. Силуэт полководца на коне возникает как тень и мираж. Событие становится многомерным, охватывает близкие и дальние планы, свершается в прошлом и настоящем. Суворов неожиданно появляется то здесь, то там, словно продолжает вести обманные маневры, вводить в заблуждение тактикой симультанных действий.

Феномен симультанности оригинально проявился в композиции Тугаринова «Восемь эскизов для памятника Сурикову» (2012). Художник объединил восемь камерных, эскизных его портретов. Великий живописец предстает в серии жанровых сцен, в мозаике жизненных эпизодов, но везде он занят делом: пишет этюд на маленьком холсте, размышляет, наигрывает на гитаре, осматривает воображаемый пейзаж.

В основании скульптуры вертикальная металлическая опора с кронштейнами и площадками, на которых и размещены на разных уровнях портреты Сурикова. Скульптуры расположились внутри горного пейзажа, воссозданного воображением Тугаринова. Кажется, что Суриков мысленно погружен в ландшафт своей знаменитой картины «Переход Суворова через Альпы». Живописец воодушевлен грозной и величественной панорамой гор.

«Похвала Глупости» Тугаринова (2007, шамот) исполнена в двух вариантах. Необъятная белотелая богиня в шутовском колпаке и напомаженными губами словно явилась из благодатных времен, когда повсюду бурлили молочные реки, гуляли тучные стада. Это богиня из древних сказаний, средневековых карнавалов. Тугаринов запечатлел момент, когда масса жаждущих чуда людей устремилась к этому великому фетишу.

Работы Тугаринова преодолевают границы скульптуры, переходят в сферу изобразительной философии и авторского фольклора. Центральное место на выставке заняла внушительная инсталляция «Березки»: каменные и керамические женские фигуры разной комплекции стоят на головах и образуют пирамиды. На протяжении ряда лет Тугаринов расширяет коллекцию «Березок». Огромные и миниатюрные, они умножаются, повторяются, становятся узнаваемыми как египетские сфинксы.

Тугаринов — мастер портрета. Впечатляют три портрета Мандельштама. В двух из них Мандельштам, властелин пространства, балансирует на высокой шаткой колонне, сложенной из кубов и кирпичей. Этот временный, ненадежный постамент готов рухнуть в любую минуту…

Для двойного портрета «К.С. Станиславский и Вл.И. Немирович-Данченко» (2010, керамика). Тугаринов изобрел удивительное S-образное кресло, режиссеры в нем подобны двуликому Янусу. Они рядом, но лица их обращены в противоположные стороны, и это позволяет им охватывать взглядами всю сферу драматургии и режиссуры. В S-образной позе Станиславского, сидящего на роскошном театральном диване, отчетливо ощутим стиль эпохи, энергетика времени.

Композиция «Дитя семи нянек» (1996, бронза) решена как вертикальное архитектурное сооружение. На триумфальной колонне бронзовая маска трагического персонажа. Над ним двуглавый петух. Возможно, речь идет об эпохе дворцовых переворотов, о наследниках престола с трагической судьбой, например, о казненном царевиче Алексее или о царственном заложнике Иоанне Антоновиче, проведшем всю свою короткую жизнь в застенках. Но, может, «Дитя семи нянек» — это о судьбе России.

Неожиданное открытие данной выставки — бозон Хиггса — самое неуловимое и загадочное творение природы, посланник «новой физики». Физикам бозон доступен для наблюдения лишь доли секунды, однако Михаил Дронов представил «божественную частицу» во всей полноте реальности. Объект в виде шара рассечен на несколько сегментов, и каждая доля — самостоятельный кусок материи и отдельная реальность.

На протяжении ряда лет Дронов неизменно восхищен и увлечен материей во всех ее видах и проявлениях. Главный герой серии «Последний день Помпеи» — невесомо летящая и шелестящая ткань античного хитона. Ажурная, с динамичными складками, она отлита в бронзе, прочна, как боевой доспех. Этот фантомный небесный хитон, закаленный в жерле Везувия, назван «Последний день Помпеи I» (1998, бронза).

«Последний день Помпеи II» (1998, бронза, камень) — это уже монумент на мраморном столпе, овеществленный знак подземных бурь и ураганов. Здесь хитон распрямился, как парус, принял удар ветра, обернулся силуэтом пламени.

Свою версию отражения представил Дронов в скульптуре «Лебединое озеро» (1994, бронза). Несколько персонажей с четырьмя головами и тремя парами ног совместились в единое жизнерадостное танцующее существо. Повтор, рефрен и отражение сопутствуют творчеству Дронова. Чаще всего объединяются три схожих персонажа: три короля, три философа, три грации. «Ночных гостей» (1988, бронза) также трое, они появились из сказочных лесных чащоб, уселись на сундук в ожидании новых впечатлений.

Притягательна для Дронова и вода. Классическое искусство изобилует аллегориями божеств океана, рек, озер и источников. Дронов изобрел собственного персонажа — «Человека дождя» (1992, бронза). Мифический герой продрог, съежился, иссечен струями косого дождя, но радостно встречает стихию.

От «Человека дождя» проистекает вся родословная воды в творчестве художника. В скульптуре «Мастер» (2011, бронза, дерево) представлен водопроводчик, отдыхающий и размышляющий вблизи чугунной отопительной батареи. Мастер в длинной и просторной одежде напоминает фигуру апостола Петра, также ранее исполненную Дроновым.

Метаморфозам воды посвящена и серия бронзовых рельефов с тонкой графической прорисовкой. Вода навевает романтические воспоминания о детских годах, о шуме воды в коммунальной квартире, о квадратной металлической раковине («Сладкие шестидесятые II», 2010, бронза).

Вода имеет свои строго исчислимые параметры — вес, объем, химическую формулу. Дронов представил материю воды в увесистом бронзовом кубе, названном «1 км3 H2O» (2005, бронза). Собранный (отлитый) в куб кубический километр воды представляет внушительное зрелище. Так выглядели «окаменевшие» воды Красного моря, когда его переходил Моисей со своим народом.

Далее, отлитый в бронзе куб воды трансформируется в квадратный рельеф с морским пейзажем — «Четыре элемента. Море» (2008, бронза). Кубический километр воды и пейзажная морская панорама — два облика внушительной стихии.

В экспозиции скульптура Дронова «Мудрецы» (1989, бронза) — это мыслители всех времен и народов собрались на симпозиум, чтобы документально засвидетельствовать факт существования мудрости.

Другие задачи у персонажей скульптуры «Болото» (2008, бронза, камень). Мужчины в защитной одежде вооружены длинными шестами. Быть может, это первопроходцы, изучающие район для прокладки дорог, или исследователи экологии местности, защитники дикой природы.

Пейзажи и ангелы, скульптурные рельефы и живопись, иконы и зеркала — вот великий, равно реальный и сказочный мир Натальи Захаровой. Захарова создает зеркала в изысканных деревянных рамах (рамы украшают резные фигуры ангелов, святых, роскошные букеты полевых цветов), совмещает резьбу и живопись, вводит яркую, мажорную цветовую гамму. На выставке эти магические зеркала экспонировались в одном ряду с пейзажными картинами художницы. Эпические пейзажи отражались и повторялись в зеркалах, раздвигали пределы интерьера. Художница создает пейзажные полотна, монументальные натюрморты с пышными букетами садовых и полевых цветов, резные рельефные скульптуры, иконы.

В пейзажных картинах Захарова избирает мотивы с глубинным пространством, эллиптическими руслами рек, панорамой холмов, храмов и колоколен. В них значительна роль освещения приглушенного, вечернего, сакрального.

Многие пейзажи составлены из нескольких сомкнутых полотен. Такова трехчастная картина «Река» (2000, холст, масло). На выставке эта композиция охватывала торцовую стену зала на втором этаже. Захарова мощно выразила эффект свечения и эллиптического движения массы воды вокруг выступающего откоса берега. На фоне эпической водной среды, мягкого вечернего света органично смотрелась обобщенная, монолитная скульптура Дронова «Звездочет».

В скульптурном рельефе «Город ангелов» (2010, дерево, левкас, темпера) пейзаж обретает сказочные черты. Крепостые стены и башни, дворцы и палаты, многоглавые храмы и золотые купола, шатровые колокольни, расписные волны, парусные купеческие корабли.

Весь этот мажорный красочный перезвон, алый, золотисто-охристый универсум унаследован от древерусской иконописи. Здесь и сказочные острова-города-государства царя Салтана и царя Гвидона из волшебной сказки Пушкина. Ощутимо также воздействие графических иллюстративных циклов Ивана Билибина.

Особый феномен — ангелы Захаровой. Это хранители, защитники людей, они существуют в трех измерениях. В картине «Отдыхающий ангел» (1993, холст, масло) крылатый персонах расположился на высоком берегу реки и созерцает панораму водной стати. Ангелы выходят из глубин картинной перспективы, занимают переходную грань меж пространством картинным и реальным. На золоченых рамах рукотворных зеркал также встречаются эти стражи-ангелы. Крылатые персонажи словно путешествуют, появляются в интерьерах частных домов, церквей и храмов, в залах художественных галерей, и любой среде они сообщают покой, гармонию, умиротворение.

Захарова работает в традиционных техниках — дерево, резьба, левкас, яичная темпера. Ее рельефные образы продолжают многовековую традицию иконописи, но в них особый личный стиль. Двадцать лет спустя Захарова, Дронов, Тугаринов вновь продемонстрировали единство своих представлений о задачах искусства.

ДИ №2/2013