«Приключения современного искусства закончились, оно современно только по отношению к самому себе и не обладает превосходством ни по отношению к прошлому, ни по отношению к будущему. Оно представляет лишь реальность данного момента, но испытывает замешательство при столкновении с этой реальностью. Отныне искусство ничем не отличается от технической деятельности, направленной на распространение медийной цифровой практики. И больше не осталось никаких других способов проявления искусства, лишь зрелищное заигрывание с современным миром. Именно в таком контексте современное искусство ничего не стоит: между искусством и действительностью установилось нулевое равенство... И невозможно выявить отличительные особенности искусства, прослеживается только абсолютное прочитывание реальности. Искусство сегодня предстает лишь как идея, проституированная в процессе реализации». Это весьма пессимистическое утверждение Ж. Бодрийяра стремится опровергнуть Третья квадриеннале в Дюссельдорфе. Художники-участники без всяких заигрываний с реальностью пытаются заглянуть в будущее, ожидающее нас, разыгрывая невероятные сценарии, погружая в удивительные, завораживающие миры, делают неожиданные открытия. И часто благодаря экспериментированию, обращению к науке, технологии они предстают первооткрывателями, провозвестниками нового.

Сегодня большое разнообразие доступных видов досуга держит людей в состоянии постоянного напряжения, заставляя концентрироваться на текущем моменте. Массмедиа позволяют одновременно вовлекаться в разные виды деятельности, наполняя жизнь мгновенными удовольствиями, что ведет к утрате ориентиров на будущее, неспособности анализировать прошлые ошибки. В наши дни более чем когда-либо огромное значение приобретают междисциплинарные исследования будущего. Свой взгляд на него без нарочитого акцентирования фантастических и утопическхй концепций, свою драматургию квадриеннале выстраивает, обращаясь и к представлениям о будущем художников прошлого, чтобы сконцентрироваться на том, каким мы воображаем будущее сегодня. Тринадцать арт-институций участниц рассказывают историю завтрашнего дня через историю материалов, превращений материи, частично удачных, частично провальных попыток полностью трансформировать материал, пытаясь сделать его носителем интеллектуального содержания. Различные выставки позволяют пережить любопытный опыт постижения материи, сопротивляющейся, невесомой, исчезающей, с ее большим спектром тактильных ощущений (выставки в KIT, Музее искусств…), провоцируют неожиданные вопросы: что объединяет искусство, науку, технологию? Каков их общий вклад в преодоление костной материи?

Квадриеннале предлагает альтернативу формуле биеннале, проекты и выставки которой посвящены одной теме. На этом фестивале современного искусства каждая арт-институция по-своему интерпретирует концепт, ключевое слово главной темы. И возникают странные связи между выставками, переплетения их интерпретаций как следствие особенностей презентаций каждой институции. И главная тема в этих увлекательных метаморфозах предстает более значительной, актуальной и интригующей. При подготовке выставок кураторы руководствовались 11 темами: «Преображение», «Земля», «Трансформация», «Прогресс», «Эксперимент», «Утопия», «Небеса», «Огонь», «Убежище», «Свет», «Любопытство» — они оказались ориентиром в исследовании различных аспектов будущего с неожиданных позиций. Так, выставка в Художественной галерее земли Северный Рейн — Вестфалия, К-21 «Под землей: от Кафки до Киппенбергера» иллюстрирует понятия «земля», «убежище» и «утопия», демонстрируя, как художники ХХ–ХХI столетий используют землю в качестве материала, рассказывая о социальных утопиях и индивидуальных страхах. В ХХ столетии подземная сфера привлекала внимание многих художников и писателей. Участники рассматривают стремление людей к преобразованию мест своего обитания, превращению его в бункер, пещеру, грот, тоннель. Художники раскрывают эту тему в рисунках, фотографиях, видеоскульптурах, инсталляциях. В подвальном пространстве галереи подземные виды жизни, а также неуверенность и страхи представлены многообразно. Так, Р. Хорн исследует жизнь муравейника. На рисунках Г. Мура люди ищут убежища от бомбардировок в тоннелях лондонской подземки. Травматический опыт Второй мировой стал дополнительным эмоциональным импульсом для поисков безопасных мест обитания («Подземный уровень» М. Келли, «Бункер» Т. Шютте). Круглая форма в моделях тоннеля Б. Наумана намекает на круги ада, описанные Данте. Особенно впечатляет «Паутина» Гр. Шнайдера с жутковатыми медленно движущимися пространствами.

На выходе с выставки предлагают экземпляр рассказа «Нора» Кафки с иллюстрациями Р. Хорн, в котором от лица животного повествуется, как, с каким агонизирующим усилием оно пытается построить систему подземных переходов, функционирующих как тюрьма, но максимально безопасных, и как это существо терпит неудачу. Возможен и другой поворот темы — в работе К. Мартина «Солнце светит под землей». Авангардисты начала ХХ века предлагали дерзновенное видение будущего. Кандинский и Малевич считали себя революционерами, формирующими завтрашний день. Современные художники позиционируют себя совершенно иначе, считает главный куратор квадриеннале В. Ульрих, профессор истории искусства и теории медиа, им больше нравится размышлять о феномене нашего времени. Сегодня художники меньше верят в перспективы будущего, чем их коллеги-предшественники. И все же именно искусство может предложить специфический опыт переживания реальности и альтернативные подходы к интерпретации различных ее проявлений. Актуальные художники наряду с красками, камнем, деревом, бронзой используют также кровь, телесные жидкости, воду, дым, найденные предметы. На выставках представлены различные материалы и способы их применения. Иногда даже вероятную историю завтрашнего дня рассказывают как историю материалов.

Алхимики на протяжении столетий верили, что доступные в больших количествах ингредиенты можно превращать в драгоценные металлы. Современные алхимики-художники сотворяют новые ценности, произведения из многочисленных бросовых, использованных предметов. На одной из самых эффектных и замысловатых выставок «Алхимия и искусство — мистерия трансформации» в Музее искусств демонстрируется 250 работ всех жанров старых мастеров и современных художников. Здесь можно увидеть кабинет искусств и диковинок, алхимическую лабораторию и коллекцию пигментов. Выставка рассказывает о мечте человека о лучшем мире, но ее главная тема — пересечение, взаимовлияние искусства и алхимии. На картине А. ван Остаде изображен алхимик в своей лаборатории, рядом череп, погасшая свеча, это персонаж, потерпевший неудачу в осуществлении мечты о создании золота. Знаки алхимических занятий как позитивные характеристики моделей изображали на портретах Рубенс и Давид Тенирс Младший, а в аллегорических картинах — Ян Брейгель Старший и Хендрик Гольциус. До эпохи Просвещения художники и алхимики уже обнаружили способность не только имитировать природу, но и желание совершенствовать ее. Ящерица из драгоценных камней Б. Палисси выглядит как живая. Алхимия оказала влияние на сюрреалистов, убежденных в том, что их художественные представления совпадают с мировидением алхимиков. М. Эрнст описывал технику коллажа как «алхимический продукт». Персонаж на картине «Сюрреалист» (1947) В. Браунера представлен в образе мага и алхимика, для этого использована и символика карт Таро. Сегодня мы упускаем из виду, что до цифровой эпохи цвет всегда влиял на материал. Чтобы окрасить субстанцию, надо добавить другую субстанцию, которая может быть более драгоценной, чем сам материал. Алхимики знали это. И художники осознавали материальность цвета, его богатые возможности и способность трансформировать форму. Это демонстрирует инсталляция А. Капура «Белый песок... много цветов» (1982). Порошок чистого пигмента образует таинственные формы, красные горы, бесконечно изменяющиеся, они воплощают творческую природу художника и ее родство с алхимией: он трансформирует материал в нечто, подобное золоту, в нечто духовное — в искусство. В 1960-е термин «художник-алхимик» начал применять искусствовед Дж. Челан по отношению к представителям «бедного искусства», которые интересовались процессом трансформации материалов, таких как уголь, бывший символом нигредо, или металлов — ртути. Д. Дзорио в 1980-е создавал работы — реминисценции философского камня. «Химический сад удовольствия» (2013), Г. Штайнера и Й. Ленцлингера, роскошная инсталляция, обращающая к алхимическому тексту Д. фон Штольциуса (1624), трактату-введению в алхимию с иллюстрациями. Воображаемый ассамбляж из предметов повседневного пользования гарантирует «спасение» с помощью косметических, медицинских препаратов, кулинарных изделий, чистящих средств. Такое своеобразное «приобщение» к алхимии визуализируется в виде корневища, разрастающегося в цветные созвездия кристаллов, разнообразных форм и цветов, продолжающих расти в период работы экспозиции. Поражает разнообразие и изобретательность отсылок участников к алхимии. Одни фокусируются на трансформации субстанций, другие — на механизмах изменяющихся назначений. В работе «Люси» (2006) Алисия Кваде придала обычному материалу — мелу эффектный вид бриллианта. А молодой шведский дуэт Голдин — Синесбут рассматривает искушения виртуального финансового рынка сквозь призму алхимии. Алхимия была одним из важных отправных пунктов художественного космоса Й. Бойса. Художник-алхимик З. Польке выбирает материалы для картин с таким же вниманием к каждой детали, как алхимик к первичной материи. Его огромные полотна посвящены мифическому основателю алхимии Гермесу Трисмегисту. Немецкая художница П. М’Барек на выставке «Зыбкая граница» в Центре «Искусство в Тоннеле» превратила необычное пространство в некое преддверие ада или тюрьмы, нарушив привычные представления о зрительных и осязательных возможностях человека, она исследует, как можно воспринимать мир с помощью световых проекций, рисунков, объектов. Выставка позволяет постепенно освободиться от гнета повседневности, ощутить ее как таинственное пространство. Например, странное свечение вдали оказывается не спасительным «светом в конце тоннеля», а ловушкой: по мере продвижения вперед потолок над головой начинает опускаться, заставляя нагибаться все ниже. Так художница приглашает зрителя участвовать в оптических, физических и концептуальных трансформациях тела и предметов, отношений между ними при близкой и удаленной оптике. В полутемном зале вдоль стены в единую линию расположено более 100 слепков рук в различных положениях. Они загадочны и двусмыслены, словно недавно найденные археологические артефакты. Руки — объект и другой интригующей видеоинсталляции: белая перчатка таинственным образом сползает с одной руки и надевается на другую. Руки касаются, повторяют движения друг друга. Идея М’Барек заключается в том, что, когда мы смотрим на предмет, наше зрение оказывается в плену у чувственного опыта. А руки в повседневной жизни являются главным посредником между телом и материей. На выставке «Например, нематериальное» в Художественном объединении «Северный Рейн — Вестфалия» дается новая интерпретация знаменитой экспозиции «Перспективы на будущее. Нематериальное» (1985) в Центре Помпиду, курировавшейся философом Ж.Ф. Лиотаром. Это был своего рода мультимедийный эксперимент по визуализации мыслительного процесса. С помощью «нематериальных» вещей он стремился описать изменения в познании человеком мира. Противоречивая для своего времени выставка Лиотара обрела культовый статус, теперь с современных позиций очевидно, насколько она актуальна и как в наши дни воплотилась идея Лиотара. В работах Д. Хекера, М. Дрейера рассматривается нарушение границ вследствии алхимического процесса между искусством, наукой и технологией. Сложная новая экспозиция с использованием архивных материалов, подлинных работ давних участников выставки «Нематериальное», Дж. Ансельмо и Ф. Морелле воссоздают футуристическую атмосферу, заставляя осознать приближение будущего, которое представляется все более нематериальным. В этом же здании в Кунстхалле на выставке «Умный новый мир» 15 участников предлагают своеобразные версии прогнозирования будущего. В юмористических, ироничных, трогательных работах авторы фокусируются на дигитализации, разрушении и трансформации аналоговой информации в цифровые коды с целью их обработки, что приводит к радикальным изменениям в обществе. Так, демонстрируется «Цифровой капитализм».

Центральная тема одной из самых ярких выставок квадриеннале — «Кандинский. Малевич. Мондриан — белая бесконечная пустота» в Художественной галерее Северного Рейна — Вестфалии, К-20: все аспекты белого цвета исследуются в творчестве трех мастеров. Для Малевича белый, цвет бесконечности, означал проявление высших чувств. В серии «Белое на белом», прибегая к минимальным живописным средствам, он не только обходится без иллюзии глубины и объема, но также освобождает живопись от последнего важного атрибута — цвета. Лишь белые прямоугольники, лишенные материальности, плавают на белом фоне. Супрематическая композиция «Белое на белом» — одна из самых радикальных картин геометрической абстракции без отсылок к внешней реальности, где белая сфера трактуется как пустота и ничто. Беспредметное искусство для трех исследователей белого было предвестником высшей духовности, нового социального порядка, белый стал не только частью их цветовой палитры, но и символом будущего мира, радикально отличающегося от настоящего. Крупные холсты (1909–1939) из лучших музейных собраний мира (благоприятная возможность их увидеть в одном месте), нарочито свободно развешены на стенах, паузы пространств, заставляют задуматься о роли белого цвета в искусстве, науке, философии и религии и оказываются включены в художественные смыслы экспозиции. «Звездные войны, Искусственный разум, Пятый элемент»…

В научно-фантастичсеких фильмах захватывает интерпретация темы города будущего благодаря использованию средств кино, архитектуры и технологии. В Музее кино на выставке «Видения и кошмары. Город будущего на киноэкране» клипы из фильмов на больших экранах, костюмы, наброски, фотографии дают впечатляющий визуальный опыт возможных сценариев будущей жизни в городах, вызывая восхищение и страх. В натуральную величину воссозданы декорации легендарного «фильма о будущем» «Метрополис Ф. Ланга». А музей керамики «Хетьенс» на выставке «Призыв. Глина. Скульптура и архитектурная керамика 1910–1930» демонстрирует богатые возможности глины для художников и архитекторов. Податливый материал использован для создания экспрессивных работ. Но керамика также идеально подходит для устойчивого к изменениям погодных условий архитектурного орнамента, добавляет цветовые акценты городскому пейзажу. Если в начале ХХ века считали, что глина пригодна для создания оригинальных парадоксальных скульптурных форм, ценили ее как идеальный строительный материал будущего, то в ХХI столетии, когда появились новые технологии, взгляд на нее изменился. Цифровые технологии позволяют трансформировать знакомое в новые контексты. Подобно сегодняшнему, ориентированному на информацию обществу медиаарт становится все более виртуальным, дематериализованным. На выставке «За пределами невидимой силы. Материальность в медиаарте» в Институте медиаискусства в НРВ-форуме Дюссельдорфа четыре крупные медиаинсталляции М. Билицкий/К.Б. Рихтер, Л. Моммарц, Дж. Скотт и А. Мейер-Брандис завораживают использованием света как носителя информации, сценическими, сингенетическими экспериментами на грани искусства и науки, реальных и виртуальных пространств. Интерактивная скульптура «Электронная сетчатка» Скотта исследует основы человеческого зрения и сопоставляет их с последними нейробиологическими открытиями. Эта и другие загадочные и изобретательные работы на выставке заставляют задуматься о том, какое будущее «обещают» использованные в этих объектах материалы, потому что их материальность основана на технических, порой нелокализованных источниках информации. Благодаря этим работам, визуализирующим научные знания, возможности коммуникации и передачи информации, получаешь странный и интенсивный опыт. Яркие и разнообразные выставки квадриеннале позволяют совершить увлекательное путешествие в мир будущего и проследить, как в различные эпохи и в наши дни искусство обладало даром предвидения и, как самые дерзновенные фантазии могли становиться реальностью. 

ДИ №3/2014