Это значительное событие в художественном мире — показ результатов многолетней деятельности собирателей. Обычно на авансцену выдвигается фигура коллекционера, отражаются его предпочтения, вкус и возможности. В данном случае это еще и результат деятельности галериста и арт-дилера. Разделительная линия между арт-дилером и коллекционером очень тонка. Две ипостаси в одном человеке работают друг на друга, пыл коллекционера дополняется опытом маршана и жилкой коммерсанта. На каком-то этапе собиратель продает или обменивает «случайные вещи», очищая свою коллекцию и доводя ее со временем до состояния «чистого бриллианта идеальной огранки».

Формируя свое собрание вскоре после эмиграции в США в начале 1970-х годов, Анатолий Беккерман обнаружил особый талант «видеть» вещи. В произведениях, мало интересовавших американских торговцев и коллекционеров, он узнавал русских художников-эмигрантов.

Экспозиция, разделенная на три части, выражает разные стороны более чем 30-летней деятельности Анатолия Беккермана: коллекционера, исследователя и первооткрывателя и арт-диллера, с чьей помощью пополнились не только многие частные коллекции, но и собрания музеев.

Центр выставки — Белый зал, стараниями архитектора и дизайнера Юрия Аввакумова превращенный в «зеркальные» камерные пространства, где угадывается намек на жилое помещение, где картины оказываются «дома». Вместо просторной колоннады Белого зала зритель попадает в коридор, соединяющий шесть комнат, посвященных художникам, наиболее важным для коллекционера. Так, «комнаты» по левой стороне занимали Давид Штеренберг, Петр Кончаловский, Александра Экстер, Роберт Фальк, Борис Анисфельд, Михаил Ларионов и Наталья Гончарова. Напротив «жили» Давид Бурлюк, Константин Коровин и Борис Григорьев. Столь разных художников, обладавших индивидуальной манерой живописи, объединяло не только то, что они были современниками, жили в конце XIX — первой трети ХХ века, но и то, что они в разное время покинули Россию, чтобы сохранить свою самобытность.

Зеркальный коридор, созданный экспозиционером, ведет к картине «Сбор яблок» (1910-е) Сергея Судейкина, завораживающей образом «золотого века». Экспозицию художников, имеющих первостепенное значение для коллекционера, дополнили картины и рисунки живописцев, представленных в собрании Анатолия Беккермана не столь масштабно. Они размещены на колоннаде парадной лестницы. Произведения Александра Архипенко, Филиппа Малявина, Марии Васильевой, Владимира Баранова-Россине, Ивана Пуни, Василия Шухаева, Александра Яковлева, а также графические работы Сергея Судейкина, Александра Бенуа, Натальи Гончаровой, Владимира Татлина, Юрия Анненкова и Софьи Закликовской составили панораму художественной жизни русской эмиграции первой трети XХ века. Завершающий колоннаду зал представляет работы, приобретенные музеями и частными коллекционерами при дилерском содействии Анатолия Беккермана. Композиционным центром этой части выставки стала живописная ширма кисти Натальи Гончаровой, созданная в 1930-е годы, но изображен на ней «исторический» Париж конца XIX века. «Коллекционер — это художник, только красками ему служат уже готовые произведения, из которых он выбирает», — говорил известный коллекционер Виктор Самсонов. Сделав искусство своей профессией, Анатолий Беккерман сформировал свою нишу: вместе с супругой Майей они собрали уникальную коллекцию произведений русских художников — иммигрантов первой половины ХХ века, а также произведения, вывезенные в США и Европу из России во время первых, послереволюционных, волн эмиграции. Этот выбор был не только поиском и покупкой произведений, но и пропагандой русского авангарда в США, Европе, Латинской Америке. Однако художников русской эмиграции пришлось открывать прежде всего для российского зрителя. Произведения позднего эмигрантского периода — творчество таких мастеров, как Борис Анисфельд, Борис Григорьев, Давид Бурлюк, Александра Экстер, — стали известны российской публике во второй половине 1990-х — начале 2000-х годов благодаря Анатолию Беккерману. Выставка в ГМИИ им. А.С. Пушкина во многом продолжила это открытие художников русской эмиграции для России.

В начале коллекционерского пути Анатолий Беккерман опирался на каталог, изданный в 1923 году к выставке современных русских художников в Бруклинском музее, организованной художественным критиком Кристианом Бринтеном. Вот что пишет искусствовед Наталья Семенова в каталоге к нынешней выставке: «Восстанавливая историю проникновения русского искусства в Европу и Америку, Анатолий Беккерман “шел” по страницам каталога выставки 1923 года, как по путеводителю. Ныне в собрании представлены практически все ее участники: Борис Анисфельд, Александр Архипенко, Лев Бакст, Давид Бурлюк, Наталья Гончарова, Борис Григорьев, Ладо Гудиашвили, Михаил Ларионов, Абрам Маневич, Сергей Судейкин, Николай Фешин, Василий Шухаев, Александр Яковлев. Беккерман разыскивал потомков коллекционеров и художников, открывая для себя имена тех, кого успели хорошо забыть»1. На протяжении многих лет эмигрантский период большей части русских художников не изучали. Мало известно даже о творчестве за рубежом тех, кто уехал в Европу до 1917 года, как Ларионов и Гончарова, или в 1918–1920-х годах, как Григорьев, Анисфельд, Бурлюк, Анненков, Малявин, Сомов и Пуни. Имена некоторых художников практически не были известны русской публике. А ведь Борис Анисфельд до своего отъезда из России в 1918 году был уже состоявшимся художником — работал как сценограф в театре В.Ф. Ко-миссаржевской, участвовал в 1906 году в выставке «Мир искусства», делал эскизы для «Русского балета» в Париже по приглашению С. Дягилева и был настолько успешен, что еще молодым художником в 1917 году получил приглашение от Бруклинского музея провести персональную выставку.

Давид Бурлюк активно работал в Америке, но для русской публики этот период его творчества открыл Анатолий Бек-керман. Стиль русского художника-футуриста в США сильно изменился, стал ярче и в некотором роде реалистичнее. За работами Бориса Григорьева, чья жизнь также неразрывно связана с США, коллекционер охотился с особенной страстью. Впервые посетив Америку в 1923 году при содействии Кристиана Бринтона, Борис Григорьев прожил в этой стране много лет. Картина «Человек с быком», входящая в цикл «Расея» (1916–1921), одно из важнейших приобретений коллекционера. Графичное по манере и психологическое по проникновению в натуру искусство Григорьева в полной мере проявлено в портрете молодой девушки из низших слоев общества («Люси»). Работа присутствует в экспозиции и демонстрирует виртуозное мастерство Григорьева-рисовальщика, это подготовительный картон к картине «Модель», хранящейся в музее «Метрополитен» в Нью-Йорке. Картины, рисунки, скульптура попадали в коллекцию различными путями: что-то покупалось на аукционах, что-то находилось в маленьких магазинчиках, торгующих старыми вещами в разных частях США, Чили, Аргентины, Франции. Как истинные коллекционеры, увлеченные своим делом, Анатолий и Майя Беккерман ездили по тем местам, где жили интересовавшие их художники, или, узнав, что где-то в частных руках есть произведение, которое они хотят видеть в своем собрании, они без раздумий ехали туда и приобретали подчас уникальные, прекрасные вещи. Так, в начале 1990-х годов в частной коллекции в Калифорнии Анатолий Беккерман обнаружил картину Виктора Борисова-Мусатова «Летний вечер», считавшуюся потерянной с 1904 года2. В благодарность музею за организованную выставку Майя и Анатолий Беккерман передали в дар ГМИИ им. А.С. Пушкина «Автопортрет» Бориса Анисфельда (1940-е), который будет находиться в постоянной экспозиции музея. Выставка произведений из собрания Майи и Анатолия Беккерман стала настоящим открытием для российской публики и важным фактом работы музея с коллекционерами и галеристами, которые все чаще становятся инициаторами выставок, издательских и исследовательских проектов.

1 Семенова Наталья. Искусство как профессия //: каталог выставки «Искусство как профессия. Собрание Анатолия и Майи Беккерман». М., 2014. С. 25–26.

2 Там же. С. 23; Федоров А. Борисов-Мусатов// В мире искусств. 1909. № 10–12. С. 15.

ДИ №4/2014