Впервые столь полно были представлены гравюры и рисунки ленинградского периода, когда сформировались основные принципы и художественная индивидуальность мастера. В то время Бруй работал в знаменитой экспериментальной графической мастерской ЛОСХ в Доме художников на Песочной набережной, где он имел уникальную возможность общаться с именитыми мастерами и постигал на практике тонкости графической культуры. В тех первых графических экспериментальных работах Бруй воплощает свои опыты свободного письма, игры с линией и абстрактной формой. Влияние русского авангарда 1920-х годов, выраженное в формах геометрической абстракции, соединяется в его рисунках и офортах с сюрреалистической пластикой.

Во второй половине 1960-х Вильям Бруй был уже модным персонажем в ленинградской богемной среде, тогда же утвердился его непередаваемый стиль в одежде. Артистический образ жизни, дискуссии и беседы с художниками и, более того, молодыми учеными и философами давали импульс для особых тем в творчестве. В те годы многих занимал вопрос освоения космического пространства (теории Вселенной, расширяющейся и сжимающейся), и у художника родилась идея попытаться воплотить сугубо теоретические научные понятия в доступных зримых образах. Его вдохновляла «возможность человека вообразить» то, что практически невозможно доказать или осознать. Так появляется серия беспредметных гравюр, пространство которых заполнено бесконечными изгибающимися и пересекающимися черными линиями.

Перед отъездом Вильяма Бруя из России в 1969 году 24 его гравюры складываются в авторскую книгу «Ex Аdverso» («От противного»), литературная составляющая которой, специально написанная искусствоведом и философом Григорием Капеляном, представляет собой «текст не для чтения». Поскольку слово было признано авторами мешающим воображению, а всякое описание — манипуляцией, они создали текст, не мешающий, а способствующий восприятию изображения. «Текст “Ex Adverso” одновременно и существует, и отрицает сам себя. “Ex Adverso” — это предложение зрителю-читателю построить в голове схему, некую визуальную формулировку вселенской диалектики».

После переезда в Америку эти графические серии трансформируются в цикл масштабных полотен «Unified Fields» («Объединенные поля»), которые с успехом были представлены на выставке «Мастерская художника» в Нью-Йорке. Цикл разрастается, появляются цветные поля, плоскость изображения перестает быть монолитной, являет свои формы, пересечения и силуэты. И снова появляется проект, в котором сочетаются визуальное и вербальное, — книга французской поэтессы Моник Пулер. Ее короткие изящные стихи, посвященные произведениям художника, и воспроизведенные рядом изображения не столько подчинены друг другу, сколько друг без друга не могут существовать.

Петербургский период уходит корнями в комплекс идей и размышлений, воплотившийся в серии «Temple» («Храм»). Именно в библиотеке Эрмитажа Вильям Бруй изучал собрание планов и проектов реконструкций Иерусалимского храма. Эти впечатления, дополненные последующим непосредственным соприкосновением со святым местом на израильской земле, дали мощный художественный импульс новому циклу, который растянулся с начала 1980-х годов до начала 2000-х.

Художника интересовало все, что связано с Иерусалимским храмом — его история и архитектура, его место в системе религиозных взглядов и представлений. Не случайно первоначальное впечатление от предполагаемых очертаний разрушенного храма царя Соломона реализуется как «отзвук космических видений в освоении пространства супрематистами школы Малевича». Образ храма представляется вселенским образцом гармонии, для постижения которой храм «не обязательно строить, достаточно себе представить».

Некоторая планиметрия, присущая первым работам серии, затем насыщается активным пространственным действием. Квадраты и треугольники подвергаются скручиванию, растяжению. Фрагменты чертежей совмещаются, накладываются, трансформируются в объемные структуры. Наконец появляется мотив свода, который становится основным в другом цикле «Etrus» («Этрус»), навеянном загадочным явлением этрусской культуры.

Произведения нового цикла работ «Substances-Beings» («Вещества-существа») аккумулируют основные принципиальные составляющие творчества Вильяма Бруя. В их основе лежит трансформировавшаяся за десятилетия идея космизма, вбирающая в себя представление о мире как едином структурно организованном и упорядоченном целом, способном к саморазвитию. На этих холстах поверх геометрически организованного фона возникают колонии пятен текучей акриловой краски, формой и характером растеканий на плоскости производящих впечатление самозародившихся биологических форм.

ДИ №3/2011